Страшная Маша

– Я помню, была такая серенькая, потертая… Но в ней не Алешиной рукой… Хотела выкинуть, но не помню, кажется, не успела. Я плохо тогда соображала. Простите, Антон Михайлович. Надо у детей спросить. Маша сегодня про какую-то тетрадь твердила. Обычно они по ящикам моим не лазят, да и запираю, но кто знает, может, в какой-то день забыла, а они носы сунули. А что там в тетради той? Что их могло заинтересовать? Сейчас спросим, не волнуйтесь, найдем…

Решительно распахнув дверь, Наташа сурово посмотрела на детей, которые сидели на кровати в компании Чучи, грозно зашипевшей при виде Антона.

– Признавайтесь, кто забрал важную для Антона Михайловича вещь? Я говорю про тетрадь, которую вы выкрали из моей тумбочки, – допытывалась Наташа, повысив голос. Маша испуганно смотрела на Антона, а Витя выкрикнул, что они тетрадь не брали и только раз в жизни видели.

– Ты сама попросила нас помочь разложить бумаги из ящика: Лешино в одну сторону, не Лешино – в другую. Не помнишь? – возмутился Витя. – Откуда мы знаем, что ты потом с «нелешиным» сделала?

Антон сверлил взглядом Машу и тихо произнес:

– Они лгут. Тетрадь у них. Маша, что молчишь? И почему ты никогда мне в глаза не смотришь? Что интересного у меня на груди? Может, тебе нравится медальон? Могу дать поносить. Я тебе медальон, а ты мне тетрадь. Как такой обмен?

Гладя на Антона исподлобья, Маша выдавила сквозь зубы:

– Мне ваш медальон не нужен. Вам он нужнее. Без него загнетесь, и никакие мертвецы не помогут. Без камня и денег вы – пустота, ходячий труп.

Подбежав к Маше, Наташа стукнула дочь по шее и нависла над ней, как коршун:

– Что ты несешь? Где тетрадь? Слышишь, признавайся. Хорош дурочку валять!

Маша посмотрела на маму и обомлела: теперь вместо плесени сотни малюсеньких змей копошились в ее теле. Они ползли по сосудам, добираясь до печени и сердца, отравляя мозг. По Машиным щекам полились слезы. Всхлипывая, она утерлась рукавом пижамы и, переведя взгляд на Антона, твердо ответила:

– Я не вру. Никогда не вру. Где тетрадь, не знаю. Пожалуйста, уходите, а лучше уезжайте туда, откуда приехали. Маму не трогайте. Если с ней что-то случится, я вас уничтожу…

Теперь от мамы прилетел уже не шлепок, а пощечина. Витька испугался и закричал:

– Не трогайте Машу, я найду тетрадь. Мамочка, не злись, пожалуйста, Антон Михайлович, не волнуйтесь. Я обязательно ее найду, вот увидите.

Извиняясь за детей и оправдываясь, что Маша все же нездорова и бредит, Наташа провожала Антона к двери, предлагая остаться. Зачем в Предгорье ехать ночью, тем более что Руслана он отпустил. Лучше остаться у них. Она отдаст ему спальню, а сама переночует в детской с Витей. Антон, недолго раздумывая, согласился. Он и правда вдруг почувствовал дикую усталость и дурноту.

На кухне Наташа готовила ужин. Антон глотал слюну, глядя, как на плите золотится и шкворчит в масле жареная картошечка. Хоть это было и не по правилам ЗОЖа, сейчас ему было наплевать на все. Витя забежал в кухню, подмигнул Антону и, наполнив две тарелки, уволок их в детскую. Маша сидела там, как пришибленная, и все время потирала горящую щеку. Витька доложил: «Михалыч остается ночевать. Мама предложила. Будет спать в ее спальне. Давай скажем, что спим вместе, а она пусть в гостиной укладывается. Вообще-то, ты зря так: «уничтожу, убирайся…» Михалыч крутой. Вот если бы он в маму влюбился. Представляешь, супермен в доме! Да еще и богатый какой!»

Маша аж подпрыгнула на кровати, из-за чего Чуча с кровати чуть не свалилась.

– Витя, ты понимаешь, что несешь? – возмущенно зашептала она. – Неужели не понял Катиных предупреждений? Он страшный человек – мог аварию Леше подстроить и нас уничтожит, если тетрадь не найдет. Я уверена – в ней записан какой-то секрет мертвика, как у Кощея Бессмертного. Он за этим камнем сюда приехал.

Витя засопел, отвел глаза. Маша заметила его смущение и пошла в атаку:

– Колись, куда тетрадь дел…

Шмыгая носом, Витя изобразил страдание на лице и в конце концов признался:

– Маша, это не я, честно. Это бабушка с папой попросили. Давно еще. До Лешиной смерти. Спрашивали, куда Леша тетрадь прячет, а ее мама только после похорон принесла в том ящике. В ней какие-то закорючки, числа, ерунда, короче… Откуда я знал, что она такая важная?

– И что случилось? – с тревогой спросила Маша.

– Забрал из тумбочки, ну и… – Он запнулся, отвел глаза в сторону. – Выбросил… Да, точно… На помойку отнес.

Чуча фыркнула, а Маша застыла с открытым ртом. Охнув, вцепилась в его руку и потребовала объяснений. Витя начал издалека:

– Знаешь, что они мне за тетрадь дали? Тот самый гипноз, который нам очень пригодился, – попытался он оправдаться.

– Не понимаю. Ведь ты тетрадь выбросил… За что подарок?

– Ну, а как по-другому на тот свет отправишь? Все продумано: если предмет на этом свете, то им никак к нему не подобраться, а если тут исчезает – там появляется. Мусор перерабатывают, сжигают – вот они и получают, кому что надо. Знаешь, сколько у них добра!

– Витя, а ты не спросил, зачем им эта тетрадь?