Страшная тайна

– К тому же по обе стороны врат меня сочли мертвым и похоронили. Как вам известно, в тех краях находится крупное скопление волшебных узлов. Врата открыли в одном из них. Меня разметало с огромной силой, я пришел в себя лишь через много лет. И тогда я обнаружил, что стал неотъемлемой частью вашей вавилонской тайны. В мирах по обе стороны произошли перемены, они делились и множились. А поскольку меня похоронили в месте, где разделились два мира, я тоже умножился. – Он усмехнулся, отчего воздух в комнате замерцал. – Меня стало десять в обычной Бесконечности и еще десять в виде антивещества. Все это время я провел в попытках соединить все свои ипостаси.

– Не понимаю, как вы… – начал я. Корифос еле заметно мотнул головой, и я осекся.

– Тут на сцену вышли вы, – сказал он. – Мне всегда хотелось жить поближе к какому-нибудь магиду, хотя я не понимал зачем. У меня было ощущение, что магиды знают об узлах что-то такое, чего не знаю я, и что мне, чтобы снова собраться воедино, нужен узел. Вы просто не представляете себе, сколько раз – и в этом мире, и в других, – стоило мне наконец поселиться по соседству с магидом, как этот магид замечал, что со мной что-то неладно, и тут же перебирался от меня подальше.

– Я переехал в Уиверс-Энд после вас, – напомнил я. – Вы прожили там полгода, когда я купил свой дом. Просто удачное стечение обстоятельств.

– Возможно, – сказал он, – однако вашу неизменную доброту и любезность стечением обстоятельств не назовешь. Вы возили меня от узла к узлу, хотя мы с вами оба не отдавали себе отчета, что делаем, пока вы не доставили меня в необычайно мощный узел – сюда, в Вонтчестер. И я бы не понял, как применить этот узел – как и все остальные, – если бы вы случайно не включили меня в свою конструкцию из линий судьбы.

– Но как же так вышло? – спросил я.

– Я почувствовал ее, – ответил он. – Я всегда ощущал мощные волшебные конструкции, тянулся к ним, словно голодный зверь, сам не зная, что мне нужно. До вас все магиды сразу же прогоняли меня. А вы позволили остаться. И я неосознанно вплел в вашу работу свою линию судьбы. Честное слово, это было настоящее откровение. Я внезапно ощутил себя вчетверо лучше прежнего, понял, что знаю вчетверо больше. Я понял, что мне нужно приехать сюда, в этот мощный узел, и знал, что мне делать, когда я здесь окажусь. Почти три дня я собирал остальные части себя. К сожалению, при этом я несколько нарушил деятельность узла.

– Да, было дело, – сказал я. – Но к этому причастны и другие. Вы собрали все части?

– Нет, – ответил он. – Какие-то из них погибли, а те, которые превратились в антивещество, на этом плане Бесконечности недосягаемы. Выяснилось, что, если я хочу воплотиться полностью, мне придется выйти за пределы материальных планов и попасть в места, также составляющие вашу вавилонскую тайну. Это, несомненно, было Предопределено. Ведь на пути туда я повстречал троих наследников империи и в общих чертах узнал, что там происходит. Со мной был Роб. Понимаете, он спросил о своем наследном праве на престол. И сказал, что вы с братом пристыдили его за то, что он даже не думал заявить о себе как о наследнике. На обратном пути он много рассказал мне.

Я не сдержал улыбки:

– Наш Роб любит поговорить. То есть вы хотите, чтобы вас на престоле сменила династия кентавров? Отличная мысль. До сих пор кентаврам не отводили достойного места в истории Вселенной.

– Рад, что вы тоже так думаете, – сказал Корифос. – Но мне представляется, что я помешал вам исполнять должностные обязанности. На обратном пути мы с Робом заблудились. Мы попытались сделать две взаимоисключающие вещи – попасть домой и найти вас. И вместо вас нашли вашего брата. Высшие силы тут же сделали его нашим советником вместо вас.

– Сай гораздо профессиональнее меня, – сокрушенно вздохнул я. – По-моему, он мгновенно распознал в вас императора.

– Безусловно, он знал, что делает, – сказал Корифос. – И он говорит, что ему Предопределено отныне и впредь занимать должность магида империи. Однако я предпочел бы вас. Меня нервирует манера вашего брата постоянно расхаживать туда-сюда и все теребить.

– То есть даже вы не можете заставить его сидеть спокойно?! – воскликнул я.

– Едва ли это в силах человеческих, – признался Корифос. – Видимо, так уж устроен его организм.

Я снова не сдержал улыбки. Нет в жизни совершенства. Конечно, Корифос был человек незаурядный – и все равно… все равно одна деталь его истории казалась мне попросту невероятной.

– Как так вышло, – спросил я его, – что вас столько разметывало между мирами, а между тем прошло больше двух тысяч лет, а вы еще живы?

Он посмотрел на меня с этой своей кривоватой улыбкой, склонив к плечу златовласую голову. В такой позе он был точь-в-точь как статуя самого себя. И ответил вопросом, который потряс меня до глубины души:

– Сколько членов в Верхней палате?

– Вы же знаете, я не могу вам ответить! – оторопел я. – Вы не должны были даже слышать о Верхней палате!