Страшная тайна

Я свернул, подняв целую волну пыли, и покатил по дороге, огибавшей холм у подножия, между черно-зеленым лесом на склоне и черной живой изгородью без листьев, фары бросали синеватый свет на желтую дорогу. Вдали лежало маленькое белое тело – и ошибиться было невозможно.

– Вот! Вот она! – закричал Ник.

Я рванул туда и, завизжав тормозами, остановился – только щебенка раскатилась из-под колес. Мы с Ником выпрыгнули наружу.

– Не подходи! – предостерег я его. – Мне надо посмотреть, где именно открылись врата.

Он послушался, не задавая вопросов. И на цыпочках последовал за мной, а я осторожно подошел к Мари, держась с той стороны, где над дорогой нависал лесистый склон. Мари лежала ногами к нашим горящим фарам, подложив руку под голову, словно заснула на дороге. Наверное, она инстинктивно выбросила руку перед собой, чтобы защититься, когда врата открылись.

– Расскажи, где именно они были – те двое, – велел я. – А лучше просто пойди и встань туда, где стояла твоя мать, только в точности, а потом скажи, где мне встать, чтобы я оказался на месте Уайта.

Ник покивал – подбородок у него еле заметно, жалобно дрожал – и легкими шагами, бочком, перешел дорогу почти до голой живой изгороди на противоположной стороне. Он остановился примерно в шаге дальше по дороге от неподвижных белых подметок Мари и шагах в шести сбоку от нее.

– Грэм был почти точно напротив, – сказал он, – на таком же расстоянии.

– Ты уверен?

– Да, – ответил он. – Я знаю наверняка, потому что вижу отсюда следы, где мы оставили машину Мари, вон там, у леса, рядом с вами. Мари хотела открыть дверь, а они обошли машину сзади.

– А ты где был? – спросил я.

– Примерно там, где сейчас ваша машина, только внутри живой изгороди, – ответил Ник. – Отошел пописать.

– Спасибо, – сказал я.

Он рассказал все очень точно. Хорошо, что уже стемнело. Яркий белый свет фар моей машины отбрасывал тени от каждого камешка, в каждой выемке на дороге и высветил даже очень мелкую прямую бороздку в песке, которая тянулась примерно на ярд в стороны от лодыжек Мари. При дневном свете ее было бы трудно различить. Я опустился на четвереньки и углубил бороздку по всей длине ногтями. И только тогда набрался смелости прикоснуться к Мари – или к тому, что от нее осталось.

Она еще дышала, неглубоко, слабо, редко, но когда я перекатил ее к себе на левую руку, чтобы приподнять под плечи, то почувствовал, что она совсем холодная. Я отчаянно понадеялся, что это она просто долго пролежала на земле после заката. Ночи здесь очень холодные. Воздух был охвачен той ледяной неподвижностью, какая сулит заморозки к полуночи. А Мари – так бывает со всеми, кого разрывает между мирами, – выглядела сейчас так, словно ее уже тронуло морозом. Всклокоченные каштановые волосы сделались серебристо-белокурыми. Лицо начисто лишилось красок. Черная кожаная куртка превратилась в серую самого что ни на есть блеклого оттенка, а джинсы, как я убедился, когда подхватил ее другой рукой под колени, из синих стали почти белыми.

Поднять ее было проще простого. Весила она ровно вдвое меньше, чем на самом деле. Я без труда встал на ноги с ней на руках – и оторопел, обнаружив, что в жизни не чувствовал ни к кому такой нежности, как сейчас, когда прижимал ее к себе, легкую, обмякшую, ледяную. А еще я едва не заплакал.

Я не успел положить ее там, где собирался, как над холмом на уровне верхушек деревьев пронесся один из вертолетов Дакроса, поймал меня лучом прожектора, резко снизился и сел сразу за изгородью. Я услышал, как трещат и ломаются толстые зрелые лозы, и у меня мелькнула мысль, сколько же ему придется заплатить владельцу в возмещение ущерба. А может, владельцем был он сам. Прожектор пронизал изгородь, отбросив на нас с Ником длинные сетчатые тени голых ветвей и практически скрыв мою тщательно процарапанную метку.

– Еще что-то случилось, магид? – послышался усиленный мегафоном голос.

«Убирайся, прошу тебя!» – подумал я. Чтобы определиться с ответом, мне даже не нужно было сиплой подсказки Стэна на ухо: «Ничего ему не говори!»

– Да, но это уже дело моего родного мира! – крикнул я. – У меня все под контролем!

Надрывался я зря. Через поломанные лозы уже пробирался Дакрос. Вскоре он перегнулся через изгородь за Ником. Думаю, его можно понять.

– Что еще? – спросил он.

– Те же убийцы, – ответил я. – Похоже, они разметали эту девушку между мирами, чтобы завладеть ее машиной. Если можно, отключите прожектор. Мне не видно метку.

Дакрос отдал приказ по рации, с любопытством глядя на Ника. Когда яркий луч погас, он спросил:

– Вы, наверное, один из двоих зевак, которые улизнули от Джеффроса?

Откровенничать с Дакросом Нику хотелось не больше моего. Когда я бережно уложил Мари на нужное место вдоль метки, которая снова стала отчетливо различима, Ник сказал:

– Да, прошу прощения. Мы не знали, что это военная операция. Просто последовали сюда за ним… за Рупертом. Это была глупая шутка, нам всего-навсего хотелось погулять. Я все объяснил Джеффросу. И мы думали, что, пока все заняты, мы тихонько убежим. Но… но все пошло не так.