Страшные сказки народов мира

Погружённая в мечты, она поначалу не услышала стука копыт позади себя. А когда слух всё же подсказал ей, что что-то не так, было уже поздно. Обернувшись, Николь похолодела. В пятистах футах за ней быстрым галопом гнал своего коня Чёрный Кеннет. Лицо ганфайтера искажала ярость. Правая рука лежала на кобуре у бедра.

«Кольт»! Безмозглая ты дура! Ты забыла забрать у него револьвер! Это конец…»

Мысль промелькнула у неё в голове за долю мгновения. Но не так-то просто было взять Николь Лакруа с Рю-Бурбон, иначе она давно пропала бы. Женщина пришпорила свою лошадь, и та понеслась во весь опор.

Несмотря на то, что лошадь Николь была не такой усталой, как исходящий пеной жеребец Кеннета, расстояние между всадниками неумолимо сокращалось. Разбойник не щадил своего скакуна – ставки были слишком высоки. Несколько минут погони – и он вышел на дистанцию для стрельбы. В руке Кеннета блеснула сталь. Он зловеще улыбнулся и прицелился.

По долине эхом разнёсся выстрел, вспугнув стаю птиц в близлежащей ольховой рощице. Жалобно всхрапнув, лошадь Николь выгнула шею и споткнулась. Мощным рывком всадницу выдернуло из седла, перебросило через голову падающей лошади и кинуло на несколько футов вперед. Сгруппироваться женщина не успела, и после болезненного удара о землю её кубарем покатило вниз по склону холма, на котором несчастную лошадь настигла пуля. Инстинкт Николь отреагировал лишь одним действием: правой рукой она прижала к груди заветный кошель с алмазами.

В какой-то момент мир вокруг перестал крутиться. Движение остановилось. Тело саднило, правая рука онемела. По лбу из-под чёлки стекала тонкая струйка крови. Поборов головокружение, Николь приподнялась и осмотрелась. Она лежала в зарослях чертополоха у подножия крутого каменистого холма. Колючее растение, покрывшее весь склон, смягчило её падение и спасло жизнь. Сверху послышался приближающийся стук копыт. На вершине холма возник знакомый силуэт всадника. Женщина испуганно пригнулась, спрятавшись в кустах.

– Дорогая! Ну где же ты? Я так соскучился. Не хочешь обнять меня? Нет? Ничего. Сейчас я спущусь к тебе, подожди. Я скоро.

Силуэт исчез. Стук конских копыт стал отдаляться. Николь осторожно вылезла из кустов и захромала вдоль склона. Левая нога была явно вывихнута, по правой руке огнём растекалась боль. То ли трещина в кости, то ли перелом.

«Он спустится по пологому склону, обогнёт холм и убьёт меня», – неожиданно чётко поняла Николь. В таком подраненном состоянии она далеко не уйдёт. Да и невозможно это сделать пешему человеку, убегающему от верхового. «Неужели конец?»

Тут справа от неё что-то блеснуло. Женщина присмотрелась. В двадцати футах виднелась поросшая мхом деревянная табличка. Посреди неё сверкал на полуденном солнце своей полированной шляпкой внушительный медный гвоздь, которым табличка была прибита к бревну, врытому в землю. «Рудник Гэллоус» – гласила надпись на табличке. Прямо за указателем в недрах холма, скрытая высокой пожелтевшей травой, чернела большая дыра. Вход в рудник! «Это мой единственный шанс уцелеть», – подумала Николь и заковыляла ко входу в заброшенную штольню.

*****

Смахнув в сторону плотную вуаль из паутины, скрывающую вход, женщина вошла под прохладные своды пещеры. Робкие солнечные лучи, проникавшие в подземелье, освещали первые несколько футов уходящего вглубь холма коридора. Из старых опорных балок сиротливо торчали железные кольца с висевшими на них разбитыми масляными фонарями. В потревоженный человеческим движением затхлый воздух взметнулись клубы застаревшей пыли. Николь чихнула. Штольня ответила ей эхом, теряющимся где-то дальше, в глубине коридора. Там, за плавным поворотом в тридцати футах от входа, уже царил полумрак. Дойдя до поворота и потеряв из виду светлое пятно входа, Николь остановилась. На земляном полу валялась на боку искорёженная вагонетка. Старые ржавые рельсы уходили глубже в недра холма, теряясь в резко сгущавшейся за поворотом темноте. И эта темнота буквально излучала опасность. Липкий животный страх овладел всем существом Николь. Девушка нервно сглотнула.

Она ненавидела темноту. Всегда и везде она старалась засыпать рядом с источником света, будь то хоть жалкий фонарь лодочника на речной барже посреди Миссисипи. Даже этот жалкий огрызок света успокаивал её. Корни страха перед темнотой уходили в далёкое детство. Она вновь вспомнила ту жуткую ночь, словно это было вчера. Новый Орлеан. Тёмная комната на втором этаже гостиницы. Шум дождя за окном, заглушающий пьяные крики из общего зала внизу. Скрип двери… Мама? Нет, это не мама. Гулкий поворот ключа в замке. Крепкий табачный запах, сильные настойчивые руки, жёсткая щетина… Горячее пьяное дыхание. Мужчина, которого она называла отцом. Один из них…