Страшный суд. Пять рек жизни. Бог Х (сборник)

Я шел впереди, они — сзади. У них блестели глаза. В гостинице мы разбомбили мини-бар, смешали все со всем и занялись тем, что когда-то называлось «морской бой». Мы с Ольгой выкатили немку на середину комнаты, как Царь-пушку, и принялись гладить по голове; мы гладили ее нежно по шелковистым волосам, мы гладили ее остервенело по медной щетине, мы читали наизусть письма Рильке к Цветаевой, мы ворковали, завинчиваясь все глубже и глубже в европейский предмет саморазрушительных желаний, пока она не выстрелила с такой силой, что нам в знак протеста застучали ботинком в стену.

— Дух Хрущева! — восстала из мертвых Габи, блаженно потирая ягодицы.

— Ребята, какие вы умные! Я вам завидую по-хорошему! — разволновалась Ольга.

— Не понимаю роль Лоры Павловны в моей жизни, — сказал я Ольге, когда она одевалась.

— Лора Павловна — мать твоей дочери Лорочки, — объяснила Ольга. — А я — ваша общая подруга.

— Значит, она раздвоилась, — сказал я, — на маму и дочку, как обещала.

— О чем ты? — спросила Ольга. — Дай сорок долларов на такси.

— Я хочу забрать дочку из этой страны, — сказал я.

— Америка — гадость, — сказала Ольга с большим отвращением.

— Что же вы все, как дурочки, уехали в эту гадость, а Лора Павловна — так даже с пузом? — возмутился я. — Где она теперь?

— Страшная история, — сказала Ольга. — Лора Павловна со своим негром поругалась. Негр продал Лорочку в подпольный бордель малолеток.

Я остановил такси и поехал в Гарлем. Нашел этого ублюдка на кухне. Он ругался с поварами, которые готовили сладкую негритянскую жижу.

— Чего приехал? — спросил он.

— Догадайся.

— Я выгнал ее. Оказалась стервой, — сказал ублюдок.

— Где они? — закричал я.

— Не знаю, — сказал ублюдок.

— Ты продал Лорочку в бордель!

— Ты бредишь, парень!

Я схватил кухонный нож и набросился на него.

— Они на Миссисипи, — закричал ублюдок, убегая от ножа. Мы стали носиться вокруг жаровен. Повара разбежались. Падали кастрюли.

— Они на Миссисипи, — кричал ублюдок. — Лора поет в казино.

Я вылил ему на голову негритянский суп с черной фасолью. Он завизжал от ужаса. Он поскользнулся.

— В каком казино? Назови город!

— Не знаю!

Я замахнулся ножом.

— Что ты сделал с Лорочкой?

— Ничего.

— Но ты изнасиловал ее!

— Нет!

— Мне сказала Ольга!

— Я спал с ней только один раз.

Я крякнул и всадил ему нож в грудь по рукоятку.

Пари

Путешествовать по Америке бессмысленно. За редким исключением ее города собраны из одних и тех же кубиков. Большая мама Миссисипи, как величают ее старожилы, на редкость зигзагообразна. Она похожа на длинную человеческую кишку, подвешенную в анатомическом атласе близ канадской границы и испражняющуюся огромным запасом воды, ила, грязи в Мексиканский залив возле Нового Орлеана. Кишка обсажена городами с дублирующей географией Старого Света. В каком-то месте, непонятно с чего, в Миссисипи впадает Волга. Все эти подробности отражают ностальгическое неверие первых переселенцев в успехи трансатлантических коммуникаций.

— Видишь полицейские машины на берегу? — сказал помощник капитана. — Приехали тебя брать.

— За что? — кисло удивился я.

— За негра.

— Негр — это кино, — сказал я.

Полицейские стали готовиться к штурму парохода.

— Я тебя отмажу, — сказал помощник. — При одном условии.

— Ну?

— Пари. Если твои принципы цифровой религии будут лучше моих, будешь жить.

Миссисипи имеет устойчивый цвет кока-колы, что говорит в пользу их взаимного патриотизма, хотя по вкусу как будто отличается от нее, поскольку вовсе непригодна для питья. Плодородная долина реки представляет собой, в сущности, единое кукурузное поле с поруганным чучелом Чаплина посредине. Поле перегружено бесчисленным количеством початков. Стратегически идеальная местность для изучения нравов местного населения, от созерцания единого поля пришедшего к пониманию психоанализа как единой духовной пищи.

«Три правила сверхсчастливой жизни, — писал я в своей каюте на борту парохода «Дельта Куин». — Жизнь имеет свои повороты, но не превращай ее в неуправляемые американские горки. Ты умеешь заставить людей тебя слушать?»

Большое американское тело

— Название организации? — Мы с Габи переглянулись. — Русско-немецкая экспедиция имени лошади Пржевальского.

Нас зарегистрировали в книге почетных гостей. Окружные газеты вышли с жеребячьимиздравницами. Американцы отметили нашу высадку на Миссисипи татуировками на верхних и нижних конечностях, лимонно-желтым пивом в бумажных стаканах, фейерверками, каруселями.

— Ждите сюрприза! — сказали они.