Страшный суд: Православное учение

Каждый человек на последнем Суде даст строгий и полный отчет во всех своих мыслях, желаниях, чувствах, словах и делах за всю свою земную жизнь. Конечно, греховные мысли, желания, чувства, слова и дела не вспомнят на Суде, если они будут своевременно на земле смыты истинным раскаянием.

Деятельность души проявляется в видимой деятельности человека, в его словах и делах, так что они всегда верно характеризуют нравственное состояние души, доброе или злое. Все, что подразумевается под словом «праздное», то есть несвойственное, неприличное христианской деятельности, осудится на Страшном Суде: за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда (Мф. 12, 36).

Слова выражают мысли и чувства человека и его внутреннее, нравственное состояние. По ним познается человек, как дерево по плодам. Если слова человека правдивы, честны, назидательны, то они показывают человека хорошего, он получит оправдание на Суде. Если слова лживы, нечестивы, то они указывают на злое сердце человека, и такой не может получить оправдания, а подвергнется осуждению. Оправдание и осуждение на Суде зависят от веры и дел. Слова же означают только внутреннее нравственное состояние души. Праздное слово заключает в себе ложь, клевету, может возбудить неприличный смех, то есть это слово позорное, бесстыдное, пустое.

Апостол Павел пишет: посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога (1 Кор. 4, 5). Итак, на Суде каждый человек даст строгий и полный отчет за всю свою жизнь, как за внутреннюю, духовную, так и за видимую, внешнюю. То есть Господь каждому воздаст за все слова и дела (Рим. 2, 6; 2 Кор. 5, 10).

На последнем Суде перед взором всего нравственного и духовного царства духов и душ будет видна вся жизнь, земная деятельность каждой души, как добрая, так и злая. Не утаится ни один сокровенный помысел, ни один вздох, ни взгляд, ни малейшее действие. Все правое и неправое, если только заблаговременно не очистится должным покаянием, будет видимо всеми: и Ангелами, и людьми. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Не без причины так долго нет Суда, не без цели отсрочен на столь долгое время всеобщий окончательный Суд над человечеством. Дано время ходатайства перед Богом друг за друга. С наступлением же часа решения участи человечества это ходатайство разрушится, тогда уже ни молитва, ни прошения, ни дружба, ни родство, ни слезы, ни добрые намерения и желания не помогут нам». В тот роковой час молитвы грешников к святым, молитвы святых к Богу о помиловании грешников станут недействительны.

Ни молитвы святых не помогут осужденным, ни ходатайство отца не облегчит участи осужденного сына, ни слезы детей не освободят от вечной муки их несчастных родителей, ни муж не поможет своей легкомысленной жене, ни жена – своему мужу. Да и сама любовь к истине не позволит уже ходатайствовать за тех, кто ее окончательно отверг. Было бы противоестественно просить Царство Небесное для того, кто решительно не хотел его, а потому и не приспособлен к жизни, полной мира и любви, не может жить со святыми. Тогда любовь, родство, дружба, знакомство потеряют свое благотворное значение, и всякие отношения между душами, любящими правду и истину и враждующими с ними, окончательно исчезнут, и память грешников перестанет тревожить души святых.

На Страшном Суде, когда откроется все тайное, праведники и грешники увидят и узнают друг друга. Грешники в аду, видя до этого времени святых в раю, но не видя друг друга, теперь узнают друг друга, как пишет святитель Афанасий Великий в «Слове об усопших».

Свидание с нашими умершими близкими может быть совсем нерадостным! Почему? Потому что одной из причин вечного осуждения наших усопших близких, с которыми нам теперь придется увидеться, можем стать мы. Это произойдет, если мы, оставшись на земле после них, проведем жизнь так, как родные братья евангельского несчастного богача!

Преподобный Иоанн Дамаскин, предостерегая нас от такой ужасной встречи со своими родными в День Суда, пишет: «Мы постараемся всеми силами, чтобы в этот ужасный и страшный день родные не укоряли нас в небрежении о них, особенно тех из нас, которым они вверили попечение об их имуществе. Ибо да не подумает кто-либо, что в тот страшный день мы не узнаем друг друга».