Страсть альфы

Все, что я сдерживала и хранила годами с выпускного вечера, рвётся наружу и выплёскивается из меня.

— Я ненавижу это! — признаюсь. — Я не вписываюсь в эту форму и больше не могу заставить себя ей соответствовать.

Джаред разворачивает меня к себе. Буравит меня своими зелеными глазами.

— Так не надо.

Снова раздается смех через рыдание.

— Для кого ты это делаешь? Для учителей? Для себя? Это нормально — менять свое мнение. Это нормально — сойти с выбранного пути.

Слеза стекает с моего глаза.

— Понимаешь, в чем дело. По-моему, этот путь выбрала не я. Думаю, это сделала моя мама.

Джаред поджимает губы, но ничего не говорит.

— Мне кажется, она хотела стать балериной, но ее родители не могли позволить себе уроки, поэтому она живет виртуально через меня. Я даже не уверена, нравились ли мне когда-нибудь танцы, или она сказала мне, что нравятся.

Джаред медленно качает головой.

— Ты любишь танцы по субботним вечерам.

— Это не совсем танцы, — бормочу я.

— Черта с два.

Он подходит вплотную ко мне, но меня это не пугает.

Вместо этого я противостою ему.

— Что ты знаешь о танцах?

Он моргает и сглатывает. Отступает. Засовывает руки в карман.

Я задела его чувства? Черт.

— Ты права. Я мало знаю о танцах. Но знаю тебя. Что бы ни делала субботними вечерами, ты это любишь.

Я шагнула к нему, мне хотелось успокоить его, очевидно, так же сильно, как и ему меня. Ладонями касаюсь его груди, от его близости меня пробирает дрожь.

— Это связано с… радостью творчества. Мое детище. Моя фантазия. Моя постановка. Я заставила Гаррета согласиться на это.

Он накрывает мои руки своими.

— Да? — Это подсказка. Он хочет, чтобы я продолжила.

Я вдыхаю, следуя за ниточкой.

— Клуб — единственное место в моей жизни, где я могу быть главной. Осуществлять свое видение. Понимаешь, о чем я?

Он кивает и убирает руки с моей груди.

— Пойдем, прогуляемся.

— Зачем? — спрашиваю я, но следую его примеру и выхожу за дверь.

— Когда нужно с чем-то разобраться, мне всегда помогает бег.

Он ведет меня бодрым шагом. На улице красиво. Я люблю весну в Тусоне, когда становится тепло и все начинает цвести. Сладкий запах цветущих цитрусовых благоухает в воздухе. Розовый пенстемон распускает свои колокольчики как раз к Пасхе.

Должна признать, что прогулка доставляет удовольствие. Как будто я могу оставить в прошлом всю тяжесть моей ситуации.

— Так какие еще видения у тебя есть?

Я невероятно благодарна за этот вопрос. Так легко начать жаловаться на моих контролирующих родителей. Или о том, что с каждым днем, приближающим к выпускному, я все больше чувствую, что застреваю.

— Ну, по-честному? Я бы хотела иметь свою собственную танцевальную труппу.

Вот. Я сказала это вслух. Даже ангелы танца не сразили меня наповал.

— Ммм, хмм. Какое бы было у тебя направление в танцах?

Я иду большими шагами, чтобы не отставать от Джареда, и это освобождает.

— Уж точно не балет. Наверное, более современное, я вижу его как некий гибрид. Например, одна часть перформанса, три части танца — любой вид танца: балет, модерн, хип-хоп.

— Ух ты. Это то, чем ты занимаешься в клубе?

— Да, но то, что мы делаем там, — это только верхушка айсберга. У меня есть идея полностью интерактивного шоу. Что-то, что развлечет аудиторию, а не будет рассчитано только на стариков, которые хотят быть высокопарными и сказать, что они ходили на «Щелкунчика». Что-то, что понравится всем и каждому. Для всех возрастов. Всех слоев общества.

— Вау.

Я украдкой бросаю взгляд на Джареда, чтобы оценить его реакцию. Не могу поверить, что действительно высказала идеи вслух, но теперь, когда это сделала, мое волнение накатывает, как гигантский бульдозер. Его невозможно сдержать. Господи, я обдумывала эти идеи еще в школе.

Джаред улыбается.

— Звучит невероятно, детка. Что нужно сделать, чтобы это произошло?

И тут все стихает. Возвращается знакомая удушливая тяжесть.

— О чем бы ты сейчас ни подумала, лучше выкинь это на хрен из головы, — рычит Джаред, вызывая у меня смех.

— Я думала о том, что должна делать, когда закончу школу.

— И что же?

— Мой папа готов вложить деньги и помочь мне открыть танцевальную студию. Для детей. Это здорово и все такое. Мне нравится преподавать, но…

— Это не твоя мечта.

Мне стало легче дышать, когда он произнес эти слова.

— Верно.

— Значит, ты планируешь открыть балетную студию, преподавать то, чему тебя научили твои строгие профессора, и быть хорошей маленькой балериной?

И снова у меня вырывается смех сквозь слезы — это становится моей новой реакцией.

— Примерно так. Суть в том, что я не считаю себя балериной. Если бы серьезно занималась балетом, я бы не поправилась как минимум на пятнадцать килограммов и к четырнадцати годам стала бы ученицей в профессиональной труппе. Моя мама хотела этого для меня, но не настолько сильно, чтобы отправить меня в Нью-Йорк или Сан-Франциско.

Для современной театральной карьеры, наверное, еще не поздно, но для этого мне все равно придется уехать в Нью-Йорк.

— Ты этого хочешь?

Почему-то у меня такое чувство, что Джаред затаил дыхание.