Страсть альфы

Я бы хотел, чтобы она навсегда осталась моей девушкой, чтобы мог защитить ее от всего мира. Может, после того как мы расстанемся, я присмотрю за ней. Пусть мой волк проверит ее. Ведь это ни хрена не жалко.

Но нет, девушке не нужна защита. Ей просто нужно выбраться из-под груза чужих ожиданий. Начать жить для себя.

— К черту идеал. Думаешь, тебе нужно похудеть?

Она задерживает дыхание. Ни один из нас не двигается. Я прижимаюсь к ее телу, но едва касаюсь.

— Нет. — В ее голосе звучит облегчение. — Если бы хотела, давно бы похудела. Я не хочу выглядеть как зубочистка.

— Это моя девочка.

Я прижимаю губы к ее лбу и целую.

— Я сделаю салат — или пойду куплю нам гребаный стейк, если хочешь.

Она смеется, и поток воздуха ударяет мне в шею.

— Я хочу, чтобы ты составила список всего, что тебе нужно для шоу. Не для меня. Для тебя. Это поможет тебе четко понять, что именно тебе нужно.

— О, ну…

Я отхожу от нее.

— Сейчас, Анджелина. Набросай в общих чертах на бумаге. Очень важно осуществлять свои мечты. Сделай один маленький шаг прямо сейчас.

— Отлично, — говорит она в той дерзкой манере, которая делает меня тверже камня.

Помнит ли мое обещание, что я сделаю в следующий раз, когда она это скажет? Но, черт возьми, я не должен, не тогда, когда…

Она бросает виноватый взгляд, как будто проверяет, заметил ли я.

Возбуждение охватывает меня. Член пульсирует, упираясь в джинсы.

Анджелина смеется и проносится мимо меня.

Глупышка, такая глупенькая девочка.

Знает ли она, что происходит, когда ты подбиваешь волка на погоню? Я ловлю ее и перекидываю через плечо за пару секунд.

Ее хихиканье говорит мне, что она хочет этого, и, черт побери, если это не ослабит мой самоконтроль. Я шлепаю ее по вздернутой заднице и вбегаю в спальню. Опускаю ее на ноги и поворачиваю лицом к кровати. Но пока не готов начать шлепать. Я начинаю потирать шов шорт об ее щель.

Она извивается, прижимаясь ко мне, и дышит прерывисто.

Я замедляю свои движения.

— Знаешь, что сейчас произойдет?

— Ты собираешься отшлепать меня? — У нее перехватывает дыхание.

— Именно так, детка. — Я расстегиваю ее шортики и спускаю их на пол. Ее майка легко снимается. — Избавляйся от лифчика и трусиков.

Мне нравится снимать с нее одежду, но мне также нравится заставлять ее обнажаться передо мной. Таким образом буду знать, что не давлю на нее, как бульдозер.

Она смотрит на меня через плечо — рыжеволосая кокетка — и я едва сдерживаюсь, чтобы не повалить ее на кровать, раздвинуть ее пошире и долбиться в эту сладкую киску до хрипоты.

Но нет. Сначала я отшлепаю ее. Это удовольствие буду смаковать до самой смерти.

— Сними трусики, — говорю я твердым голосом. Или, может, мое желание отразилось в моем тоне. В любом случае Анджелина поспешно подчиняется, зацепляет большими пальцами пояс трусиков и спускает их по ногам.

Я стараюсь контролировать свое дыхание. Запах ее возбуждения наполняет комнату, а я уже властно обхватил ее бедра.

— Наклонись, детка.

Она упирается руками в кровать.

— До упора. И детка? Когда я тебя наказываю, отвечай мне уважительно.

Знаю, она понятия не имеет, о чем говорю. Я даже не увлекаюсь БДСМ, разве что волки доминируют. Но умираю от желания услышать слова из ее уст.

— Скажи, да, папочка.

Она ложится грудью на кровать.

— Да, папочка.

Ее голос дрожит, но я на девяносто девять процентов уверен, что это от желания, судя по ее запаху.

Я слегка шлепаю ее. Мне не хочется пугать ее — ни сейчас, ни когда-либо.

Она стонет и виляет попкой.

Я шлепаю ее снова.

— Это за то, что ты держишь меня в напряжении каждую минуту дня. Каждый раз, черт возьми, когда я нахожусь рядом с тобой.

Еще один шлепок, чуть сильнее.

У нее перехватывает дыхание.

Я меняю игру, проникаю пальцами туда, где мечтал их видеть — между ее стройными бедрами. Скольжу по ее щели, с которой капает влага. Свидетельство ее возбуждения почти заставляет меня кончить.

Я шлепаю ее еще несколько раз, быстро и сильно. Моя рука оставляет розовый отпечаток на ее фарфоровой коже.

И тогда я теряюсь. Положив руку ей на поясницу, чтобы удержать ее, шлепаю дальше, жаждая карающий, жгучих ударов, того, как она дергается и стонет от каждого шлепка.

— Раздвинь ноги, красавица.

Голос звучит так, будто у меня камни в горле.

Она повинуется, раздвигает ноги так, как это может сделать только танцовщица.

— Чертово совершенство, — и шлепаю ладонью по ее половым губкам.

Она вскрикивает, но не двигается.

Я наматываю на кулак ее волосы, поворачиваю ее лицо к себе. Мне нужно увидеть, что она не против такого уровня интенсивности.

Анджелина прикусила губу, но ее глаза остекленели от чистого вожделения.

Я целую ее, посасывая пухлую губку. Анджелина целует в ответ, языком проникая в мой рот.

Я сдерживаю ругательство.

— Я еще не закончил шлепать тебя, ангел.

Снова становлюсь позади нее и шлепаю ее еще раз, придавая ее попке розовое сияние.