Страсть Черного Палача

В этот момент мои руки с силой завели за спину, согнув меня пополам и толкая прочь.

Но я неотрывно следила за повелителем, поймав его мрачный взгляд. Линарий медленно поднял руку, останавливая стражу.

Тут же хватка мужских рук ослабла, и я смогла выпрямиться.

– Как вы сказали, вас зовут?

– Лилиана Мальтер, ваше светлейшество, – ответила я с готовностью, окончательно вырываясь из кольца стражников.

– Бывшая невеста ашаи Зантарен? Помощник моего главного лекаря? – приподнял бровь правитель. – Сура Мальтер, это вы?

Я поспешно закивала.

– Но разве вы сейчас не должны быть в госпитале? Что вы тут делаете?

Все это время краем глаза я замечала, как темнеет лицо Хелении. Как тонкие губы окончательно превращаются в линию, а пальцы бледнеют, сжимая маленькую сумочку на коленях.

– Я пришла, чтобы сказать правду, – громко ответила, постаравшись, чтобы голос звучал как можно более внушительно. – Невинный человек не должен страдать напрасно!

Толпа зашумела еще громче. Забурлила, словно улей потревоженных пчел.

– О чем вы говорите? – грозно спросил император. – Кто же здесь невинен?

– Грегор Вильерт! – с готовностью крикнула в ответ.

Люди на площади начали беспокоиться.

Император сжал зубы.

– Может быть, моего брата он тоже не убивал? Как и вашего жениха? Может быть все это сделали вы сами, сура Мальтер? После того, как почти смертельно ранили себя, естественно.

На лице появилась жесткая усмешка. Придворные за его спиной послушно засмеялись. Хеления рядом удовлетворенно улыбнулась.

– Нет, – твердо ответила я, не сводя взгляда с Линария. И повелитель вздрогнул. – Раны мне нанес другой человек.

Пока я говорила, государь подал знак своим личным гвардейцам, отличавшимся от стражников ордена строгой красно-коричневой формой. И двое мужчин молнией оказались возле меня.

– Молчите, – рявкнул один из них, и под руки меня отвели к креслу императора.

– Не стоит оглашать ваши фантазии на потребу голодной толпе, сура Мальтер, – бросил Линарий, когда я оказалась в двух шагах от него. – Вы тоже будете утверждать, будто это мой брат совершил с вами все те ужасные поступки?

Густая бровь вопросительно изогнулась.

Сердце пропустило удар. Так он все знает, но не верит? Или верит, но не собирается очернять имя принца перед народом?

Конечно, он знает. Ведь Грегор наверняка пытался оправдаться…

– Так и есть, ваше светлейшество, – ответила я, несмотря ни на что. И упала на колени. – Прошу вас, поверьте мне.

Император устало вздохнул. Мэссина Хеления поднялась со своего места и с широкой улыбкой проговорила:

– Бедняжка совсем больна. Не отличает правду от вымысла. Пытается спасти собственного палача. Но ее можно понять. На глазах девушки это чудовище, Грегор Вильерт, отрубил голову ее возлюбленному жениху!

Придворные за спиной правителя согласно закивали и зашептались.

У меня на глазах выступили слезы.

– Зантарен никогда не являлся моим женихом. Это была ложь.

– Вот видите, – махнула рукой мэссина. – Бедняжка совсем не понимает, что говорит!

Я стиснула кулаки, впервые в жизни мирясь с желанием придушить человека. Уничтожить его раз и навсегда.

– Если бы не ашаи Вильерт, я уже была бы мертва! – выкрикнула в ответ. А потом перевела взгляд на повелителя. – И вы тоже!

На этот раз в остром взгляде Линария проскользнуло удивление. А Хеления неожиданно нахмурилась.

– Что вы имеете в виду, сура? – спросил он.

Глубоко вздохнула. Момент настал. Теперь главное его не упустить. Главное убедить Линария в своей правоте. Вот только как это сделать?

– Грегор Вильерт не только спас меня от шах-ашаи, который терзал мое тело, пил мою кровь и высасывал магию, – вмиг охрипшим голосом проговорила я. – Он еще и спас страну от заговора, целью которого была ваша смерть. И провозглашение нового императора – Дианара Серого.

– Как вы смеете говорить подобное о моем брате? – зло стиснув зубы, прорычал повелитель. – Вы явно не отдаете себе отчет в происходящем, сура Мальтер.

– Совсем лишилась разума, – всплеснула руками мэссина, сверля меня острым, как скальпель, взглядом.

– Прошу прощения, ваше светлейшество, – низко поклонилась я, сглатывая сердце, бьющееся в горле. – Но я слишком хорошо помню кинжал принца, разрезающий мои вены, и его зубы у себя на горле, чтобы перепутать.

От этих слов придворные за спиной повелителя испуганно зашептались. Взгляд императора был темнее грозовой тучи.

Однако я еще не закончила.

– А еще я очень хорошо помню его слова о том, как он взойдет на престол вместо вас. Потому что уже к ночи того злополучного дня вас должны были убить.

Шум поднялся почти оглушающий. Но Линарий махнул рукой, и все крики мгновенно стихли.

– Очевидно, девушка просто в курсе, что на вас было совершено нападение, вот и использует это в своих целях, – тут же встряла Хеления.

Император бросил хмурый взгляд на мэссину, а затем вновь посмотрел на меня.

– Откуда вам известно о нападении? – спросил он.

– От шах-ашаи, – с готовностью ответила я.

– Бедная девочка не понимает, что говорит, – сказала мэссина. – Все смешалось в ее отправленном болезнью мозгу!

Линарий хмурился все сильнее.