Страсть еще жива

Гибсон насторожился, и все его мышцы напряглись. Такое же неприятное предчувствие охватило его в тот день, когда Ларк его бросила.

Может, он ее напугал, когда сказал под присягой, что хочет ее вернуть.

— Мы договорились вместе пойти на свадьбу, и я жду этого с нетерпением.

— Пожалуйста, не перебивай меня, Гибсон. Мне и без того трудно говорить. — Она посмотрела на холодильник, на приоткрытый шкафчик над раковиной, на свою кружку — куда угодно, только не на него. — Я тебе не рассказывала, почему я была так расстроена в тот вечер, когда ты был на благотворительном мероприятии и не мог ответить на мои звонки.

Гибсон мысленно перенесся в тот вечер, когда пьяная посетительница мероприятия вешалась ему на шею. Репортеры их сфотографировали, и снимки быстро разошлись по Сети.

Неужели он больше виноват в их расставании, чем думал до сих пор? Впрочем, до того дня Ларк не беспокоили подобные инциденты.

— Я объяснил в суде, что эти фотографии ничего не значат. — Он всегда был дружелюбен с фанатами, понимая, что, если бы на матчи не ходили зрители, в них не было бы никакого смысла. Но та женщина вела себя непозволительно.

— Я это знаю. — Наконец она встретилась с ним взглядом. Ее лицо выражало сочувствие. — Я видела собственными глазами, как некоторые фанатки переступают границы дозволенного. — Уголок ее рта поднялся в грустной улыбке. — Как женщина, я знаю, что такое быть объектом приставаний.

— Тогда почему ты так себя повела в тот вечер? — спросил Гибсон, жалея, что не сделал этого раньше. — Что произошло?

— У меня случился выкидыш.

Ее ответ привел его в замешательство. Последний год их брака он, будучи членом пиар-команды своего клуба, провел в разъездах, и они с Ларк редко виделись. Почему она ничего ему не сказала?

— Ты была беременна?

Обрадовалась она, узнав об этом, или, напротив, расстроилась, учитывая то, что они с Гибсоном отдалились друг от друга? Мысль о том, что его ребенок мог быть нежеланным, больно его ранила, но он запретил себе делать поспешные выводы, пока не выслушает до конца ее объяснения.

Потупившись, Ларк тяжело сглотнула и кивнула.

— Да. Срок был всего десять недель, но…

— Десять недель? — Он задумался, пытаясь вспомнить, что происходило в их жизни в тот период времени. — Как долго ты знала о своей беременности?

Она сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула, пытаясь сохранить самообладание.

— Примерно три недели. Я не сразу поняла, что у меня была задержка, но даже когда я это поняла, я не придала этому значения, решив, что причина в стрессе. Представители СМИ меня преследовали, намекали на то, что ты мне изменяешь. Тебя постоянно не было дома. — Покачав головой, она обхватила себя руками. — Когда я сделала тест и обратилась к доктору, срок уж был больше шести недель. Я знала, в какой промежуток времени был зачат ребенок, потому что ты редко приезжал домой.

Гибсона снова охватило чувство сожаления.

— Я знал, что в последние месяцы нашего брака мы отдалились друг от друга, но не думал, что настолько.

— Я пыталась тебе сказать. Честное слово. — Ларк положила руку ему на колено. — Я приготовила для нас ужин. Заказала торт с двумя розовыми полосками, как на тесте на беременность.

Гибсон понял, что тот ужин не состоялся, но побоялся спросить, где он был в тот вечер.

— Я знаю, что редко бывал дома…

— Вместо того чтобы приехать домой на те выходные, ты провел их вместе со своим другом в тренировочном лагере для детей в Новой Шотландии. Я могла бы тебе позвонить, но мне хотелось сообщить тебе столь важную новость при личной встрече, — продолжила она, вцепившись пальцами в его колено. — Тогда я подумала, что меня устроит любой вечер, когда ты будешь дома. Но когда ты в следующий раз приехал на домашний матч, ваш голкипер собрался переходить в другой клуб, и тебе пришлось отправиться на встречу с игроком, который должен был занять его место. Ты это помнишь?

Он все помнил, и ему было искренне жаль, что ей пришлось пройти через тяжелые моменты жизни в одиночку. В то время помимо работы он занимался поисками сиделки для своей матери, но не сказал об этом Ларк. Разве мог он винить Ларк в том, что она не сказала ему о своей беременности?

— Жаль, что ты мне не позвонила. Я понимаю, по телефону такие новости обычно не сообщают, но я, по крайней мере, узнал бы, что ты ждала ребенка. Если бы я сказал об этом членам своей команды, мне позволили бы ответить на твой звонок во время того благотворительного мероприятия.

— Я знаю, — мягко произнесла Ларк, убрала руку с его колена, повернулась и сделала глоток чая. — В тот вечер, когда у меня случился выкидыш, я пожалела, что не сказала тебе о ребенке. Я не сообщила тебе позже, потому что это было бы жестоко по отношению к тебе. Мы все равно не смогли бы ничего изменить.

— Тогда ты собрала вещи и ушла.

Гибсон никогда не забудет, какую сильную боль испытал, когда увидел в просторном фойе их дома коробки с ее вещами. Он позволил этой боли помешать ему отправиться за ней и спросить у нее, почему она ушла. Он решил, что причина была в его частых отсутствиях дома.