Страсть под турецким небом

Я не понимала, как выгляжу на самом деле, и когда туристы подходили и спрашивали о моем весе, я искренне считала – это они оттого, что мне нужно еще худеть. Моему больному воображению казалось, что все вокруг выглядят лучше (читай: худее) меня. Я то и дело пыталась себя сравнить с окружающими, но сравнение оказывалось не в мою пользу. «У танцовщицы Ани из нашей команды такой красивый живот, не то что у меня: жирные бока и нижняя часть выпирает!» – хотя объективно оценивая фотографии той самой Ани сейчас, я вижу, что она как раз-таки была с женственными формами, с грудью и попой, поэтому ее талия сбоку и казалась осиной. Но чем больше я худела, тем неадекватнее себя оценивала. Эта страшная болезнь недаром лечится в психиатрии – она поглощает твой мозг, отрезает тебя от реальности и искажает картину мира, все твои мысли крутятся вокруг «как не набрать» и «как похудеть», здравый смысл отходит не на второй, а на 85-й план… Еда становится врагом, которого надо избегать или уничтожать, и ты, как спецагент, действуешь под прикрытием – чтобы никто не догадался. Пересматривая все фото того времени, я это очень хорошо вижу: практически на всех снимках я с какой-то едой, всем своим видом транслирую: «Со мной все в порядке. Видите, я ем!» Это неосознанное поведение, которое очень свойственно больным расстройством пищевого поведения. Несознательно мы хотим, чтобы о нашем маленьком секрете никто не догадался. Вы не поверите, но, обедая с анорексичкой тет-а-тет, вы в жизни не догадаетесь, что она не ест: еда будет пятьдесят раз измельчаться, подноситься ко рту, размазываться по тарелке и снова подноситься ко рту, создавая видимость, что девушка ест так же, как и вы. Ох, этой виртуозной техникой я овладела в совершенстве! Ведь если ты ешь (или создаешь видимость, что ешь), то не будет лишних вопросов и разговоров о том, нужна ли тебе диета. Ты-то знаешь, что тебе еще худеть и худеть, это окружающие ничего не понимают или не хотят, чтобы ты была самой красивой…

Когда анорексичке говорят «ты хорошо выглядишь» или «ты выглядишь здоровой», в больных мозгах слышится «ты поправилась». Я не могу это объяснить, но это страшно. Ты становишься заложницей каких-то цифр. Если я съедала яблоко, я тут же бежала его «отрабатывать», потому что мне казалось, что у меня выросли щеки. У всех больных расстройством пищевого поведения одинаковые лица: впавшие глазницы, большие голодные глаза, тонкие губы и… щеки. Это безуглеводные отеки (а у некоторых – безбелковые). Эти типичные для анорексичек лица – последствия несбалансированного питания. Хотя «несбалансированное питание» в данном случае – это очень мягко сказано. Как правило, больные нервной анорексией отказываются от пищи совсем, но начинается все с урезанием одного какого-то макронутриента. Как правило, под санкции попадают в первую очередь жиры. Девушки убирают их совсем, руководствуясь логикой «я и так жирная». Потом полностью выкидывается из рациона белок: перестают есть мясо, рыбу, яйца, творог, переходя на пустую овсянку, овощи и несладкие фрукты. Ну и под конец, как правило, и углеводы сокращаются до классического «одно яблоко в день». Я знаю, что в Сети полно форумов экстремально худеющих девушек, где они ставят себе подобные челленджи и цели, а если кто-то не соблюдает подобную «диету», то его публично унижают. В то время я, слава богу, о таких форумах не слышала, зато читала другой, с историями похудения и советами по питанию. Советы были из разряда «не есть после шести», «сидеть на диете Долиной», «отказаться от соли». Разумеется, я все эти советы планомерно и послушно на себе применяла, но удивлялась, что талия тоньше не становится, хотя заголовок гласил: «Минус 5 см за неделю». «Что за фигня? Почему моя талия не становится меньше на 5 см?» – думала я с досадой.