Страсть сквозь время

Это был глупый вопрос, конечно… Но Лидии хотелось знать, известно ли Кеше про них с Алексеем.

– Дак сами понимать должны, – конфузливо хохотнул он. – Из-за барина молодого – раз, ну и из-за Ирины Михайловны, коя к вам душевно расположена. Это для Фоминичны – просто смерть. Так всегда было: с кем барышня дружбу сведет, Фоминична ее тотчас с теми рассорит да растравит. Вы уж мне поверьте: кабы вас не было, она бы Ирину Михайловну с Алексеем Васильичем в два счета развела!

– Что ты говоришь?!

– Истинная правда! – Кеша перекрестился. – Вот лопни мои глаза, ежели вру. Фоминична – она баба зловредная, невыносимая, она и семью свою поедом ест, и каждого-всякого, кто поперек ее пути встанет. По ее, Алексей Васильевич беднота и голь перекатная, не тот он жених, который Ирине Михайловне, богатой невесте и дочке генеральской, нужен. Вот кабы объявился человек в чинах, с состоянием, она бы, конечно, с ним милостива была. А тут… тут она чудесит, лишь бы он вам не достался, а как вас с глаз спровадит, за него возьмется.

– Ну и пакость! – от души воскликнула Лидия. – Как же ты, Кеша, можешь ей потакать, под ее дудку плясать?!

– А что мне делать остается? – протяжно вздохнул Кеша. – Стану ей перечить – не отдаст она за меня Антониду!

– Какую Антониду?!

– Антониду – вдову сына своего старшего. Константин помер два года назад, а Тоня у Фоминичны живет. И теперь она над Тонею власть имеет. Я б на ней хоть сейчас, вот прямо сейчас женился. Люблю сильно… Фоминична обещала, что отдаст ее за меня, коли я ее заслужу. Ну, вот я и…

– Вот ты и заслуживаешь, – кивнула Лидия. – Ну что ж, я тебя понимаю!

– Не гневаетесь на меня? – робко спросил Кеша.

– Да нет, что ж гневаться? Ты человек подневольный…

Кеша понурился, а потом сказал горестно:

– Эх, мы вот тут друг другу козни строим, ссоримся да сваримся, а француз придет – он нас живо помирит! Небо с овчинку покажется, небось пожалеем тогда, что немирно жили, счастья своего не знали.

Что и говорить, умный мужик этот Кеша… Вернее, мудрый!

– Думаешь, придет сюда француз? – печально спросила Лидия. – Все говорят, что в Затеряево пути не сыскать…

– В Затеряевку сыскал, значит, и сюда сыщет. Придет – натерпимся беды… Кабы все такие были, как тот доктор, про коего я сказывал, а то ведь сущие, говорят, звери есть, которые и над старым, и над малым лютуют…

– Доктор! – так и вскрикнула Лидия. Когда она услышала это слово, ее будто бы молнией пронзило. – Доктор, боже мой!

– Что с вами, барышня? – испуганно попятился к двери Кеша. – Нешто нехорошо и вам тоже сделалось, как Ирине Михайловне?

– Да нет, все хорошо! – отмахнулась Лидия. – Слушай… мне твоя помощь нужна!

И она обрисовала ему тот план, который в одно мгновение ока так и высветился в ее измученной, взбудораженной, воспаленной голове. Наверное, был этот план бредов, определенно был он опасен, и Кеша вполне мог замахать руками и отбрыкаться от него, однако он не поперечился ни словом, а поразмыслил и просто кивнул.

– Что, поможешь?! – недоверчиво спросила Лидия.

Кеша снова кивнул и сказал:

– Пошел за лошадьми. А вы оденьтесь потеплей и голову замотайте платочком, чтоб волосы не порвать ветками. По таким тропам поедем, где и Макар телят не гонял. Ждите меня. Вернусь с лошадьми – под окошком совой проухаю. – Скупо ухмыльнулся: – Фоминична опять скажет: дурная примета! Да уж ладно, придется ей это стерпеть! Не усните, барышня: как услышите крик совы, сразу к черному ходу бегите на цыпочках, да стерегитесь, не попадитесь кому по дороге, а то шуму не оберешься. Как выйдете, сразу поедем.

И вот они едут. Что будет? Получится ли то, что задумала Лидия? Или не суждено? А суждено ли вернуться живыми?..

– Вон она, Затеряевка, – донесся из темноты голос Кеши, и Лидия встрепенулась. Только что впереди расстилалась однообразная тьма, и вдруг она запестрела искрами. Это из-за закраины леса показались освещенные окна изб и костры, разложенные прямо на деревенских улочках. Похоже было, что в Затеряевке стоял большой воинский отряд, и у Лидии дрогнуло сердце.

– Ну, теперь ждите меня здесь, да смотрите, никуда не отходите, не то я вас не сыщу в темнотище-то, – сказал Кеша, и Лидия кивнула в ответ. Но тотчас спохватилась, что ему не видно, и добавила:

– Да, но ты уж поскорей возвращайся.

– Скоро буду, – пообещал Кеша и канул во тьму.

И снова ждать…

Между ними все уже было обговорено и условлено, никаких обсуждений не требовалось. Лидия знала, что от нее нужно сейчас только терпение, но оно-то как раз и не было никогда сильным свойством ее натуры.

А все равно придется скрепиться и ждать! И ни о чем не думать, потому что от беспокойных, смятенных мыслей только хуже становится!

Или пан – или пропал. Или удача, или…

Не должно быть никакого или! Слишком многое зависит от удачи!

В самом деле?

«А если бы мне сейчас предложили вернуться? – вдруг подумала Лидия. – Кто предложил? Ну, не знаю… ну, если бы я поняла, что у меня есть возможность все бросить и вернуться? Как бы я поступила?»

Она задумалась.

Нет. Кеша один не справится. Ирина может погибнуть.