Страсть умеет лгать

Император крякнул, хлопнул себя по карману и вытащил очередной платок. Взглянул на меня, замершую как мышь под веником.

— Так эта девушка и есть та самая Эли?

— Да. Сегодня я окончательно в этом убедился, — улыбнулся Михаил с такой же щемящей нежностью, с какой только что улыбался девушке на экране. — К ней еще не вернулась память, потерянная при погружении, но это точно она. И даже имя… даже твое имя, Эли, которое ты сама себе выбрала.

Марго почему-то вскрикнула и обмякла на стуле, и, пока все на нее пялились, искали воду и пытались напоить, Михаил быстро заправил мне локон за ушко и, взяв мою руку, поцеловал ладонь.

— Ни о чем не беспокойся, Эли. Теперь всё позади. А память вернется, я помогу.

Когда суета вокруг Марго утихла, император продолжил допрос:

— Ладно, с ней потом разберется полиция. Я тут слышал гораздо более важную вещь. Ты говорил о Невидимом Джи, главе синдиката черных дайверов вероятности. У тебя есть доказательства, что наш лорд Эйгер и Невидимый Джи — одно лицо?

Михаил кивнул, но тут поднялся его отец.

— Позволь мне, ваше величество… Да, есть неопровержимые доказательства и десятки найденных нами свидетелей. Трюк с исчезновением Амелии и ее состояния позволил нашему совладельцу вывести огромные суммы из-под контроля казначейства. Все они ушли на построение подпольной сети вердайверов и выкуп плантаций черной водоросли и за пять лет принесли огромные проценты. Мы с сыном не сразу осознали масштаб злодеяний. Джандар, владея всеми нашими технологиями и обладая неиссякаемым и неконтролируемым источником, построил свою теневую империю. Стал самым богатым и самым преступным злым гением Мультивселенной. Он, знаете ли, мечтал, чтобы младшая ветвь императорского рода стала старшей. Это и было его желанием, которое он однажды загадал.

— Да! — вдруг выпрямился лорд Эйгер. — И мое желание сбудется. Потому что чертова морская трава, в отличие от нашего фальшивого «колеса», лишь подменяющего одну реальность другой, соответствующей, исполняет желания по-настоящему, без подмен.

— Ты забыл о цене, друг мой, — печально улыбнулся Велливул Гронд. — Ты забыл, что отдашь за него самую большую ценность.

— Жизнь? — фыркнул лорд. — Плевать. Я готов.

— Тогда какой смысл, Джан?

— Ты поймешь это, когда выращенное мной древо теневой реальности накроет нашу. Накроет и заменит.

— Этого не произойдет. Не думаешь же ты, что мы с Миком все эти годы сидели сложа руки?

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что сегодня, сейчас, пока мы тут дружески беседуем, все твои плантации черной водоросли были уничтожены, а полиция массово арестовывает твоих подельников, Джан.

— Врешь! Нет! Ты… ты… — профессор захрипел и задергался.

Марго, завизжав «Папа!», рванулась к нему и даже сумела увернуться от лап охранников, но ничего не могла сделать скованными наручниками руками. Император прохрипел: «Врача, немедленно!».

В поднявшейся суете я закрыла уши ладонями и уткнулась лбом в колени. Почувствовала, как уплывает мир. Словно я лодка, а мир — это берег, оставшийся далеко-далеко.

43

Воспоминания накатывали такими же ленивыми волнами, как студенистая вода питательных чаш Чернушки.

Вот моя мама-биолог надевает на меня шлем с фильтрами и предупреждает: «Эли, не приближайся к воде и не снимай шлем, иначе это будет первый и последний раз, когда я беру тебя на станцию». Я согласна на всё! Я терплю ужасно неудобную маску, рассчитанную на пятилетнего ребенка, а мне уже семь, и я крупная девочка. Терплю жару от водолазного гидрокостюма, который, наоборот, мне велик, и пот, вместо того, чтобы выводиться через поры особой ткани, струится по телу и противно хлюпает в ступнях при каждом шаге. Мне слишком давно хочется увидеть все-все тайны нашей маленькой фермы. И — это надо тщательно скрывать — я мечтаю, чтобы наша Чернушка меня схватила, а я спаслась и имела право загадать желание. Какое? Конечно, счастья всем! Всем-всем-всем!

Мы и так счастливая семья, но вот наши соседи так несчастны, что вечно ссорятся, и маму это огорчает. Я хочу им счастья.

Следующая волна воспоминаний — я в школе за партой на уроке истории. Это скучно, я и так знаю все подвиги нашего клана целителей, выращивающего особое сырье на продажу. Наш род обладает особым свойством: мы устойчивы к очарованию Чернушки, она на нас не действует. Семейное предание гласит, что это стало первым желанием основателя рода, открывшего особые свойства растения. Мне скучно, и я с тоской думаю, что сейчас загадала бы свое желание — вырваться из этого скучного мира, где столетиями ничего не меняется. Чернушка разумна, она услышит. А я столько раз спасала от ее хищных плетей свою жизнь, что она задолжала мне много-много желаний.