Страсть за кадром

- Да, давно, и хотя время проходит, но воспоминания никогда не оставляют нас, - заметил Джефри.

Он понял, что сегодня больше ничего не узнает. Воспоминания постоянно захлестывали ее, возвращая в прошлое, но он ждал другого.

Джефри проник достаточно близко к тому, что было у нее внутри, и надеялся, что уже скоро под верхним слоем сырости и мерзости покажется мертвечина, давно похороненная под ним.

- Мне действительно пора, - сказал он.

- Ты на самом деле должен идти? - спросила Барбара, поглаживая его бедра. - Мы могли бы провести какое-то время, которое оба вспоминали бы с наслаждением.

- Как насчет завтра? У тебя есть какие-нибудь планы? - спросил он, зная, что никаких.

- Никаких, я не буду изменять хорошему человеку. Ты хороший человек, Джефри? - кокетничала она и, провожая его до дверей, приподнялась и поцеловала, пытаясь своим языком раскрыть его губы.

- Наверно, я не самый лучший судья себе, - сказал Джефри, пытаясь сдержаться. - Спокойной ночи, Барбара.

Как только закрылись двери лифта, он достал из кармана пиджака носовой платок и вытер рот. Он положил его назад и выключил диктофон. "Может, я не должен?" - Джефри содрогнулся от своей мысли.

***

Но теперь, когда они сидели в Мортимере, Барбара под столом заигрывала с ним ногой, и он боялся, что этой ночью ему не открутиться и придется удовлетворить и другие ее аппетиты.

Предчувствие не обмануло его. Как только они вернулись, Барбара обняла его за талию и, прижавшись, потерлась своим телом, как мартовская кошка.

- Джефри, как долго ты будешь заставлять меня ждать? - спросила она. Джефри изобразил улыбку.

- Ни секунды, - сказал он и последовал за ней в спальню.

Комната его поразила. Кровать с пологом, стулья с кружевными оборками и кресло-качалка, салфетки, украшавшие комнату, - все это, казалось, принадлежало пятнадцатилетней девочке из очень привилегированной семьи. Там были куклы и плющевые игрушки, а кипы веселых журналов лежали на прикроватном столике.

Барбара извинилась и удалилась, а Джефри разделся и, аккуратно сложив вещи и направив диктофон на постель, быстро нырнул под одеяло. Когда она тихо выплыла из ванной, на ней была белая с атласным воротником ночная сорочка в стиле девятнадцатого столетия. Она смыла краску с лица и подвязала волосы шелковым шнурком. "А она совсем неплохо сохранилась", - подумал он.

- Пожалуйста, будь со мной терпимей, - сказала она, робко взбираясь на постель в состоянии почти транса.

"Что за отвратительная игра?" - удивился он.

Он слышал о людях, которые придумывали различные сексуальные фантазии, а потом претворяли их в жизнь, но он никогда не принимал участия в таком эксперименте.

- Конечно, - сказал он.

Ему было интересно: привычное ли это ее поведение или он возбудил в ней что-то, что толкало ее на это.

- Я знаю, ты не обидишь меня. Я тебе доверяю.

Ее голос потерял свой обычный сильный грудной тембр, и она поцеловала его на этот раз с нежной, почти девичьей, невинностью. Джефри развязал воротник ее сорочки и расстегнул перламутровые пуговицы. Затем он приступил к выполнению своих обязанностей. Губы, груди, живот - он делал все, что, как полагал, следовало делать в таких случаях, и даже довел Барбару до высшей точки возбуждения, или, по крайней мере, так думал, однако сам он ничего не испытал. Барбара посмотрела на него и сказала:

- Спасибо, это было таким наслаждением, Майкл. - И сразу уснула.

"Какой, к черту, Майкл?" - удивился Джефри, лежа рядом и наблюдая, как ее грудь опускается и поднимается под белым хлопковым покровом ее одежды.

Когда Барбара, проспав двадцать минут, проснулась, она спокойно, почти безмятежно посмотрела на Джефри.

- Я действительно тебя люблю, Джефри, и доверяю тебе. У меня было не слишком много мужчин, но могу сказать, что ты отличаешься от всех них. Ты не хочешь меня, потому что считаешь, что я слишком богата. Но ты же знаешь, что я почти разорена.

Она потянулась и положила свои руки на его.

- Уверен, что многие мужчины хотели бы быть с тобой просто, чтобы заботиться о тебе, ведь ты - красивая женщина, - сказал Джефри.

- Я была ею. И не больше. И.., когда-то был человек, который любил меня, но мой отец отнял его у меня.

"Это то! Я должен быть осторожным и не давить на нее слишком сильно", злорадно подумал Джефри.

- Как же Свен мог отнять кого-то у тебя? - спросил он, изобразив полное недоумение.

- Он убил его. Или, чтобы быть совсем точной, он, должно быть, убил его.

- Это несерьезно, - сказал Джефри. Это было лучшее, что он мог вообразить. Теперь он обладал Свеном Ларсеном, обладал так, как хотел.

- Извини, - сказал он, перегибаясь через нее, чтобы подтянуть к себе пиджак. - Мне кажется, я сейчас чихну.

Он сделал вид, что копается в кармане, доставая носовой платок, хотя на самом деле ему надо было удостовериться, что диктофон включен. Он положил пиджак на стул.

- Очень серьезно. Моего мужа убили.

Барбара лежала тихо. Она была даже более спокойной, чем всегда.

- Это, наверное, слишком тяжело, чтобы носить в себе почти двадцать пять лет, сказал он, думая о грузе, который он сам носил столько же лет.