Страсти-мордасти рогоносца

Ватагин поднял указательный палец.

– Мезальянс! Дмитрий из обеспеченной семьи, а Софья голь перекатная…

– Интересный момент, послушайте, – перебила психолога Эдита, глядя на экран ноутбука. – Светлана Эдуардовна фамилию в браке не меняла, сейчас она вдова. Муж у нее был… Елки-палки!

– Что там? – любопытствовал Валерий.

– Геннадий Сергеевич Войков, полковник в отставке, пьяница, – застрекотала Эдита. – В квартиру, где он жил вместе с женой, – кстати, жилплощадь принадлежит супруге, она ей от родителей в наследство досталась, – неоднократно приезжала милиция. Вызывали ее соседи, боялись, что Геннадий кого-нибудь убьет, или маленького Митю, или супругу Свету. Но Трофимова всегда отвечала, что у них просто громко работает телевизор, так как она плохо слышит. Три года назад Войков, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, напал на лифтершу. Его задержали и вскоре отправили в психушку, Геннадий находился в состоянии белой горячки. После выписки он недолго прожил, вскоре скончался от инфаркта. Его увезли на «Скорой» из дома.

– Можешь найти его медкарту? – спросила я.

– Легко, – заверила Эдита. – Больного доставили в один из военных госпиталей, а там всегда образцовый армейский порядок: трава во дворе в зеленый цвет покрашена, в палатах чистота, в тумбочках только разрешенные вещи. Сейчас…

Эдита принялась стучать по клавиатуре.

Глава 37

– Почему Эдуард решил отравить Лавинию? – спросила я у Ватагина.

– На этот вопрос нам никогда ответа не узнать, – развел руками Александр Викторович.

– Помните, что случилось в музее незадолго до отъезда Антонины в «Лесной парадиз»? – оживилась Аня. – Ткачева купила себе симпатичное болеро цвета лосося, пришла на службу…

– А там появилась Софья, невестка Светланы Трофимовой, в такой же кофточке, – подхватил Крапивин.

– Вот именно! – воскликнула Попова. – Многие женщины, оказавшись в такой ситуации, смутятся…

Я оперлась локтями о стол.

– А Бокова рассказала мне, что Софья и Антонина Ивановна поступили иначе – сделали из неприятного казуса целое шоу. Сначала расхохотались, потом стали демонстративно ходить вместе по коридорам, объявили себя близняшками.

– У Геннадия Войкова был обширный инфаркт, – начала читать с экрана Эдита. – Несмотря на принятые меры, он скончался. Летальный исход никого не удивил, в медкарте есть сведения со слов жены: муж хронический алкоголик, лежал в психиатрической клинике, страдал аллергией на разные пищевые продукты и ткани.

– Золотуха? – вздернула брови Буля. – Описание есть?

– В приемном покое отметили, что у поступившего внизу на животе и в паховой области имеются оранжево-красные высыпания с маленькими черными головками. Выглядело это так, словно на Войкове плавки. Но привезли его в синей майке и трикотажных спортивных штанах, надетых прямо на голое тело, без белья. Жена Войкова пояснила, что накануне купила супругу новый комплект: синие майку и трусы. Муж, как всегда, напился, лег спать, не раздеваясь. Днем ему стало плохо, и Светлана решила переодеть мужа, чтобы тот поехал к врачу в чистом. Так она увидела прыщи. Поскольку у Геннадия и раньше случалась аллергия на ткань, она выбрала старые спортивные штаны, от которых никогда не было никаких высыпаний. Доктор удовлетворился ее объяснением и отметил в карте, что у пациента возможна острая реакция на продукты и ткани.

Булочкина посмотрела на меня.

– Таня, ты ничего особенного не заметила в этом тексте?

– Заботливая жена приобрела майку и трусы. Муж лег спать в новом, но прыщи у него обнаружились только в районе плавок, на груди ничего нет, – сказала я. – Какая, однако, странная золотуха – на трусы есть, а на майку нет. И, похоже, Войков в той «алкоголичке» в клинику приехал.

– Вот-вот, – кивнула Эдита, – все преступники попадаются на мелочах.

– Ты думаешь, что Трофимова отравила супруга? – уточнила Аня.

– Доказать это мы не сумеем, – вздохнула я, – но обсыпало его такими же прыщами, как Антонину Ткачеву, горничную из отеля Фаину, ее мать Марину Степановну и дочь Люсю. Надо поговорить с Софьей и выяснить, не менялись ли они с Антониной Ивановной болеро.

– Ты думаешь… – начал Валерий.

– Ага, – перебила его Аня, – я тоже так считаю. Светлана Трофимова имеет яд, который ей достался от отца, а тот получил его от своего папеньки Аркадия Николаевича, знатока Индии. Мы теперь в курсе, что отрава делается из каких-то насекомых, живущих только в этой стране. Аркадия там встречали с почетом, он дружил со многими большими людьми. Мог легко добыть яд.

– Зачем он ему? – удивилась Аня.

Александр Викторович похлопал ладонью по столу.

– Обратите внимание! Ученый был вдовец, жена его скоропостижно скончалась через пять лет после рождения сына – у нее случился инфаркт. Старший Трофимов более ни с кем отношений не оформлял, жил с сыном. Это было давно, медкарты Галины Трофимовой нет, ее давно утилизировали. Но… Ведь инфаркт! В тридцать лет!

– Бывает и такое, – кивнула эксперт.

– Конечно, бывает, – согласился Ватагин, – но в свете того, что мы уже знаем…

Я встала, подошла к доске, взяла фломастер и начала писать, говоря: