Страсти по Фоме - книга 2

Пиком многодневного празднества и его логическим завершением был рыцарский турнир, главный в году, поэтому съезжались на него со всего Томбра, со всех его провинций. Победитель получал богатый приз, но главной особенностью этого турнира было то, что получивший награду рыцарь мог сразиться с самим Милордом. Конечно, не по-настоящему («ха-ха-ха!» — хохотал Фома, понимающе: в дурдоме иначе быть не может!), никто не мог противостоять Верховному Правителю в открытой схватке. Поединок носил скорее символический характер: противники сталкивались, Милорд легко ударял в щит соискателя и того уносили в бессознательном состоянии, которое наступало больше от самого факта, что перед тобой Великий Рыцарь Жезла, нежели от удара.

Город был наводнен приезжими и Фома с Доктором легко затерялись среди гостей, экипировавшись под местное дворянство — меховой плащ, такая же шапка и обязательное пьянство по вечерам в какой-нибудь таверне или корчме. Они беспрепятственно бродили по всему городу, никто не обращал на них внимания, хотя Фома, пока Доктор не видел, раздавал Фимины визитные карточки, приговаривая, что он тоже когда-то болел.

Несколько раз, в толпе зевак, они объезжали замок Милорда на высокой скале. Вокруг все и вся было в предвосхищении великого праздника. Вообще, турниров в Томбре было множество, но во всех остальных Милорд не участвовал, тем самым сильно снижая их рейтинг. Поэтому мечтой каждого рыцаря изнанки было попасть на турнир Тара-Кан. Помимо денег, славы и лицезрения Верховного Громовержца и даже поединка с ним, счастливчик мог рассчитывать попасть в свиту Великого Князя, если не слишком далеко отлетит от удара последнего, выживет и понравится ему манерами.

— Манерами полета? — поинтересовался Фома, когда услышал этот рассказ в первый раз.

Это происходило на постоялом дворе, хозяин которого словоохотливо рассказывал приезжим о турнире и празднике; таковых, кроме сайтеров, набралось немало.

— Какого полета? — сбился хозяин.

— После удара Милорда.

— Милорд не объясняет, почему он выбирает того или иного рыцаря! — сухо заметил корчмарь. — Посмотрел бы я на твой полет, да ты и отбор не пройдешь!

На Фому зашикали; рассказ продолжался, а Фома, не обижаясь на сумасшедших, отводил душу в странном, крепком напитке, похожем на разбавленный спирт, только газированный, что сообщало мозгам сильнейшую эйфорию уже после первого доброго глотка. Напиток так и называли, заказывая, «газировкой» и он сильно отдавал аммиаком, но… больше согреться было нечем. Доктор был наверху постоялого двора, договариваясь с хозяйкой о пригодной для двоих комнате на ночлег. Публика же внизу, пила тот же газированный напиток, что и Фома, и открыв рот слушала. Но рассказ все время шел о каких-то незначительных деталях: количестве денег, количестве участников, количестве убитых. Фома же интересовался качеством.

— А Милорда никто не вышибал из седла? — спросил он снова, устав слушать о сломанных копьях, и дождавшись, когда толпа вокруг кабатчика поредела.

— Эк ты, парень! — насмешливо крякнул хозяин. — Да нешто это возможно такое? Как ты в ум-то такое впятил, деревня?.. Понаехали!

Но, несмотря на тон, было видно, что он доволен, тема была исчерпана и постояльцы расходились. Услышав же вопрос, да еще такой, публика снова стала собираться вокруг хозяина, а значит, снова потребовалось спиртное и закуска. Прихлебнув для вида из пустой кружки, хозяин вкусно крякнул, соблазняя публику, и стал рассказывать о том, какой непревзойденный боец Его Величество, какой непобедимый воин, какой неустрашимый ратник, какой мудрый и дальновидный правитель, и пошло, и поехало снова о сломанных копьях и выбитых глазах.

— Да невозможно даже представить, что кто-то сможет выдержать больше, чем один удар Верховного! Ведь он даже не боится огня!

Доктор уже обращал внимание Фомы на то, что с огнем здесь обращаются только странные малорослые существа с копчеными физиономиями и длинными руками, своего рода томбрианские гномы. Больше никто к огню даже не подходил. Но Фома, к тому времени отвыкший, в скитаниях по пустыням, от алкоголя и выпивший не менее литра «газировки», был близок к изумлению:

— Скажите, пожалуйста, не боится огня! — ахнул он довольно неосторожно, и еще более опрометчиво продекламировал:

— Он без няни гуляет по улицам!..

И снова стал бесплатно раздавать визитки родного дурдома: мол, встретят как родных!..

Несмотря на то, что Доктор уже заплатил за ночлег, постоялый двор пришлось срочно менять, так как количество желающих понять, что Фома имеет в виду, сильно превысило объясняторские способности не только его, но и мистера политкоректность. Доктор с трудом сумел вытащить своего друга из общей свалки во двор.

Слава создателю, была уже ночь, а их коней только начали разнуздывать. Они скакали, разбрасывая комья грязи и снега, примерно два квартала, пока не оторвались от преследователей. После этого Фома относился к «газировке» более внимательно.