Страсти по Фоме - книга 2

— Вера! — предостерегающе замечал Ефим, черной птицей выныривая из толпы. — Если ты подбросишь ему еще одну таблетку, его разорвет, не доходя до постели, на тысячу членов.

— А ты прекрати пить, Ромео! — вырывал он очередной бокал из рук Фомы и наливал минералки.

Но молодые уже видели только друг друга.

— А потом я покорю Пик! — докладывала Вера, и змея его стала разжиматься в низу живота горячим взрывом.

Они сбежали с банкета, чего практически никто не заметил. Гости определяли правительственные квоты отраслей народного хозяйства, закрепляли, бокалом, включение в бюджет страны бюджета своей семьи, тут же рождались новые безналоговые зоны вокруг дач присутствующих и решались судьбы малых народов Севера, в смысле, кто теперь нагреется на том угольке, который до них, до малых сих, не дойдет. Дел было по горло, за всем не уследишь. Когда еще увидишь столько полезных и симпатичных людей в одном месте?

Ефим торопливо благословил их:

— Правильно! Вы мне всю свадьбу своим отдельным поведением испортите. Ни пуха!..

— Что это? — оторопел Фома, когда они совместными усилиями, избавились от последней штрипки свадебного покрова Веры.

Огромная квадратная кровать в белоснежной пене клочьев растерзанного подвенечного наряда завертелась под ним, вместо вентилятора, который бесшумно включился едва они оказались в номере.

— Шрам, ты что не видишь?

— Ничего себе шрам! Это… нет, я не буду! — решительно заявил Фома. — Он мне не нравится!..

И во весь рост рухнул в засасывающую воронку постели, на покрывале которой было написано готическим шрифтом: «много сватается, да одному достанется!»

Вера завыла на развешенные кругом китайские гравюры «дао любви»…

Он летел в черную бездну и слышал только голоса, но слов не понимал.

— Ты с ума сошла! Что ты ему намешала? Это же клиника! У него эрекция миокарда сейчас, вместо!.. Его откачивать надо срочно, если он уже коней не двинул! Ты бы еще шпанской мушки накрошила, ведьма средневековая!

— Нет, он увидел шрам.

— Да какой шрам, он в таком состоянии, что собственную эрекцию принял бы за кошмар! Дело не в шраме, ты перебрала с зельями.

— Хотела наверняка. Может, еще попробовать?

— Что пробовать, ты посмотри, как лежит? Как внезапная смерть лежит! Ну, надо же быть такой дурой?

— Ладно, хватит орать! Что теперь делать?

— Что-что — не знаю!.. Хотя… пришли ему проститутку какую-нибудь что ли. Если не оклемается, на нее спишут. Какой позор, в брачную ночь с девкой! Прекрасные заголовки!

— Хватит острить, лучше вызови, пока он дышит!

— Кого? Девочку?

— Нет, припевочку!..

Проснувшись, он с удивлением обнаружил у себя в постели, вместо Веры, незнакомую женщину, девочку даже, понял он, несмотря на густой сумрак в номере, по запаху и дыханию. Что за шутки?.. Кто это?.. Вера подбросила ему малолетку для разогрева, не надеясь на узы Гименея и свои чары? И где она? Ушла? Или это… он задохнулся от появившейся мысли… свобода, обещанная ему?..

Девочка спала, как спят дети — поперек кровати, положив на него ноги и спрятав лицо в волосах. Впрочем, формы у нее были уже довольно женственные. Вот так приходит свобода и кладет на тебя ноги. Веры не будет, понял он еще, ею здесь и не пахло. Сколько же он спал? Почему так темно? Надо принять душ.

Девчонка застонала, когда он стал выбираться из постели, и проснулась. То, что она не закричала, увидев его, говорило о том, что она, по крайней мере, попала в его постель в сознании. Это хорошо.

— Монин! — поприветствовал он дитя свободы и любви.

— Факин! — неожиданно ответила она, подтверждая тем самым мысль о «фриволочке».

Голос у нее был хриплый со сна. Но его уже было не расстроить.

— А что случилось? — с самым простодушным видом спросил он, шаря по стене в поисках выключателя.

— Ты меня разбудил. Я никогда хорошо так не спала, только с мамой, — простонала она, — но мама…

Она замолчала. Фома приготовился слушать обычную припанельную историю: мать умерла, отец пьет и склоняет к инцесту, из школы выгнали, на работу не берут, жить негде, есть принц, но он превращен в сутенера дилером, пока она всех денег не заработает…

— А твой отец? — все-таки спросил он, уже дойдя, в поисках выключателя, до плинтуса, но — хрена лысого…

— Ты предлагаешь мне спать с ним?

— Я предлагаю тебе забрать свой факин и выматываться отсюда вместе с ним, к чертовой матери, то есть, к папе! — выпалил Фома.

Она зажгла неуловимый ночник и он увидел удивленное лицо Мири. Ма-а?! И сразу все вспомнил.

«Томбр, блин! Когда же это кончится?» — возопил он небесам.

Мири придвинулась к нему, подозрительно тихая.

— Мне снилась наша свадьба, — сказала она с укором.

— Ты даже не представляешь, как мне это близко! — хмыкнул он. — Мне она даже не снилась, а справлялась!

— Правда?! — обрадовалась Мири. — И что это значит?

— Ничего, слава Богу!

Мири обиделась, надула губки, потом встрепенулась.

— Я закажу тебе завтрак. И себе, — добавила она, ровно через ту паузу, что допустил он, осмысливая этот поворот. — Завтрак на двоих, романтично?

Бороться с романтикой бесполезно, единственное средство от нее — душ. Фома принял обжигающе холодный, не торопясь, мазохистски.