Страсти по Иоанну Кронштадтскому

  Иван Грозный известен изуверскими пытками, церковной тиранией, тиранией им созданной опричниной, убийством своего сына царевича Алексея и многожёнством! Как бы там не было, линия исторического мазохизма без сомнения чётко прослеживается на протяжении всей истории русского народа. Достоверно известно, что Иван Грозный сам принимал участие в пытках и казнях своих оппонентов и врагов. Не является секретом, что сажал на кол «двухперстников», что привело к бесконечной чреде расколов и ссылке образовавшихся пятидесятников м староверцев в Сибирь. Однако, не зависимо от этого ему поклонятся, молятся и ставят памятники поныне. Традиции тирании и насилия, созданные Иваном Грозным почитаемы в современной России по сей день. Является ли, это явление случайностью? Отнюдь, нет. Историческая коллективная память слишком коротка и ничему не учит, но укоренилась в общественном сознании рабская генетическая память - она живёт и процветает в коллективном подсознательном и ныне!

  Священник Георгий Максимов, комментируя установку двух памятников Ивану Грозному в 2016 году, написал: «...на самом деле Чикатило далеко до некоторых «художеств» Ивана Грозного. Почитатели последнего любят говорить, что, мол, это все клевета, оболгали злые западники «Помазанника Божия». Правда, почему-то эти же самые источники не «лгали» таким образом ни на отца, ни на сына Ивана IV, ни на кого-либо из его предшественников или преемников. На самом деле в этой «защите» есть изрядное лукавство, поскольку если действительно считать все рассказы о зверствах Ивана Грозного клеветой, то без них он потерял бы всякую привлекательность и притягательность для современных любителей «сильной руки». Как Иван III, например, который сделал не меньше, а то и больше для будущего Руси, однако никто не бегает с его иконами и не требует канонизации. Даже не вспоминает никто. Тем-то и цепляет Грозный своих нынешних почитателей - пытками, массовыми казнями над «врагами страны», от рассказов о которых стынет кровь в жилах. Вот, мол, какие у нас цари! Вот как у нас порядок наводят! Трепещите, враги внешние и внутренние! <…> меня печалят те православные почитатели Грозного, которые все знают о нём - и оправдывают. <…> Когда я слышу от наших православных: ну, подумаешь, что оболгал, сместил и убил святого предстоятеля Русской Церкви, зато границы страны расширил! Подумаешь, что массово пытал и убивал, в том числе и младенцев, зато подавил «пятую колонну» внутри страны! Подумаешь, что шесть раз женат был, зато стихи писал! — Когда я такое слышу, то вижу в этом крайне болезненное и опасное извращение Православия».

  «Несомненно, таким образом воссоздавался, как Феникс из пепла - этот необычайно красивый ритуал с множеством сверкающих, а порой ослепляющих предметов в качестве атрибутики. (Чем не благоприятные условия для вхождения в гипноподобный транс?!).

Этот помпезно торжественный ритуал был посвящён поклонению первобытной догме духовного авторитаризма, и «с налёту» вторгал неискушённых в благоверный и сладостный транс. Во главе, угла которого, находится невидимое и всемогущее существо, вызывающее у бастардов непреодолимое чувство абсолютного и всепоглощающего страха, — всё точно по Кафке. Ну, как не полюбить того, кого не знаешь «в лицо», но при этом обладающего неограниченной властью над тобой и твоими близкими (и чем, не заложники они у него?), как при жизни, так и после смерти!» 2019 © Свами Ранинанда «Кафкианские хроники Adar II, 125779».

П      Р      Е      А      М      Б     У     Л     А

  Когда три года назад, по воле случая в поле моего зрения попал материал об Иоанне Кронштадтском в интернете, под впечатлением от прочитанного мной были написаны следующие строки посвящённые ему:

он на ристалище уже... конца пути земного пунктом — в оставшиеся

получаса;

перебирал свои все заблуждения мыслью втуне — себя до изнеможения

гнал!..

предчувствовал воскрешение, что вспомнил накануне, окинув взглядом

телеса...

последней мыслью без оглядки, словно наважденье, как узда — жертвенник

пугал!

явление свершилось, ему показавшись — пути земного тяжкие года! подвёл он

мысленно черту...

своих деяний добрых, а порою — неприглядных. по жизни, шёл покуда грешною землёй!

надеждой не напрасной томный образ пред ним облёкся: - «там, добрые дела

зачтутся»!

из тела вышел: улетучились боли, чувства — обрёл спокойствие... бросок

— и круг седьмой!

«Бросок — и круг седьмой!» 2016 © Свами Ранинанда