Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня

Толстой – это утверждение позитивного, устоявшегося в русской жизни. Его произведения, его герои окончательно закрепили для мировой истории и культуры сложного, психологически богатого человека (вспомним, что «диалектика души» это толстовско-русское изобретение для всего человечества). Он утверждал больше, чем отрицал, хотя и отрицания неверного в нравственной, социальной жизни общества у него было предостаточно. А у Достоевского, напротив, отрицание выходит на первый план, он показывает чуть ли не биологический индивидуализм своих героев. И вообще, «ген отрицания» всегда сильнее «гена позитивности». Да вот, пожалуйста, мы это можем наблюдать и в сегодняшней действительности Литвы в истории со снятием скульптур советского периода с «зеленого» моста. А если покопаться в памяти, но каждый из нас найдет не один пример какой-то «Достоевской» бесовской радости целой плеяды людей от разрушения многих и многих явлений жизни только по одной лишь причине, что они принадлежат «проклятому» советскому прошлому. Или вот еще, – у меня самое искреннее возмущение вызывают попытки в последнее время запятнать имя гениального литовского поэта Юстинаса Марцинкявичюса за его якобы коллаборационизм с советской властью. Так что «бесы» Достоевского – они везде, и проявляют себя по-разному, но цель у них всегда одна – разрушить, запятнать, унизить, растоптать. И все во имя эгоистических низменных интересов, хотя всегда это будет прикрываться высокими словами о благе народа, «правде» и тому подобное. Достоевский нас предупредил, так что будем бдительнее.

– Но все-таки, кто же значительнее сейчас для русской культуры, исходя из этого Вашего противопоставления, Толстой или Достоевский?

Понятно, что в таком моем сопоставлении есть известная метафора, полемическое преувеличение, но по существу так оно и случилось в русской литературе и русской истории. Разные подходы писателей к описанию человека и действительности это не только разные типы литературного дискурса, но и потенциально разные исторические сценарии для России. «Литературоцентричность» русского культурного самознания, о которой сказано чуть выше, влияние литературы на психологию, поведение, социальные идеалы громадного количества людей, привели к тому, что выбор между Толстым и Достоевским был одновременно выбором между героями писателей и их «теориями», глобальными концепциями понимания жизни и судьбы России. Совершая революции XX века, в своем реальном историческом развитии Россия выбрала путь героев Достоевского. Другой вопрос, что во многом это было преодолено исторической практикой государства, одержавшего победу во второй мировой войне, поднявшим Гагарина в космос, развившим образование и культуру в невиданных массовых масштабах. Но потом опять – тотальное отрицание и разрушение, отказ от прошлой истории и позитивного опыта – разве не это случилось в 90-е годы прошлого века в России?

– Но поймите, сейчас крайне непростая геополитическая ситуация, множество претензий предъявляется России, а косвенно русской культуре и русскому человеку, как в данном положении могут помочь герои Вашей книги – Толстой и Достоевский?