Страсти по Веласкесу

– Горчицу забыл купить, – невнятно пробормотал он и, расталкивая людей, рванулся назад в торговый зал.

Я проводила его взглядом и, когда долговязая фигура затерялась среди полок, удовлетворенно прошептала:

– Не фига таскаться за мной по пятам.

Шуганув незадачливого филера, который прицепился еще возле дома Софьи Августовны и следовал за мной словно приклеенный, я почувствовала духовный подъем. Конечно, этот мой маневр не освободит меня от навязчивого внимания со стороны неизвестных граждан, но все равно он принес мне моральное удовлетворение.

Чтобы загрузить покупки в багажник, много времени не потребовалось, и я уж было собралась дать моему помощнику заслуженные чаевые, как парень вдруг подмигнул:

– Номерок мобильника не оставишь?

– Это еще зачем? – ахнула я.

– А вдруг я тебя на свидание решу пригласить? Как же без телефончика? – пояснил он.

– Вот еще! – фыркнула я. – Я скромная девушка, и подобное не в моих правилах!

– Ну и что? Для меня могла бы сделать исключение. Я, между прочим, тоже не каждый день самолично таскаю чужие покупки.

Высокомерный тон, каким это было сказано, мне не понравился, и я ехидно прищурилась:

– Намекаешь, что ты здесь не простым охранником служишь? А может, ты у нас начальник?!

К сожалению, долго наслаждаться его растерянностью мне не пришлось. Не тот он был парень, чтобы легко уступать победу. Уже в следующую минуту он широко улыбнулся и, нахально припав к моему уху, прошептал:

– Бери выше! Я из службы безопасности.

– Чьей? – нежно поинтересовалась я.

Ухмылка стала еще шире:

– Твоей, конечно!

Я тяжело вздохнула и уже совершенно серьезно заметила:

– Это и настораживает. Я, Голубкин, как только увидела тебя, сразу почувствовала неладное. Чего сам приперся? Совсем мои дела плохи или у тебя людей не хватает?

– Ни то, ни другое. Просто решил своими глазами увидеть, что тут вокруг тебя происходит. Я же предупреждал, что приеду лично, – так же серьезно ответил Алексей.

Только Голубкин не был бы Голубкиным, если бы последнее слово не осталось за ним. В тот момент, когда я уже не ожидала провокации и непростительно расслабилась, он как бы между прочим заявил:

– Ну и тебя, конечно, хотел побаловать. Мы с тобой столько не виделись, соскучилась, наверное, до смерти!

До дома Софьи Августовны мы с Голубкиным добирались порознь. Я уехала первой, а Алексей пообещал отправится следом. Пообещать-то пообещал, но, сколько я ни смотрела в зеркало, понять, сопровождает ли он меня, так и не смогла. Вконец разочарованная, я даже подумала было, что Голубкин отказался от своей затеи и по пути незаметно исчез. Однако стоило подъехать к дому Софьи Августовны, как стало понятно, что зря я возводила на него напраслину.

По переулку и в обычные дни нелегко было проехать из-за припаркованных на обочине машин, а теперь в нем царило просто необычайное столпотворение. Прямо напротив арки, перекрывая въезд, громоздился «мерседес» цвета «мокрый асфальт». Лоб и тыл ему прикрывали угрюмого вида джипы, а тротуар был просто запружен толпой молодых людей в одинаковых темных костюмах. С трудом найдя место для своей машины, я со злостью хлопнула дверцей и заспешила к Голубкину.

– Что за цирк ты тут устроил? Зачем притащил сюда весь этот караван? – накинулась я на него, подлетая на всех парах.

Голубкин окинул свое окружение взглядом и довольно хмыкнул:

– На мой взгляд, очень впечатляет.

– Не сомневайся! Жители окрестных домов еще будут обсуждать твое «явление народу».

– Я тоже считаю, что неплохо придумано.

– Ошибаешься, плохо! Просто отвратительно! Ты привлек ко мне внимание! Зачем это нужно?

– Затем! Если те, кто к тебе привязался, – просто местная шпана, они поймут, с кем связались, и бесследно исчезнут. А если люди серьезные…

– Да, если последнее?

– Тогда попробуем договориться. Но теперь я могу быть уверен, что они не станут предпринимать опрометчивых шагов.

Безнадежно махнув рукой, я проворчала:

– Прикажи своим бездельникам пакеты выгрузить. Хоть какая-то от них польза будет.

Хоть мы и были знакомы с Голубкиным давно, и мне казалось, что я его отлично знаю, но таким точно не видела никогда. Небрежно кивнув одному из парней в сторону моей машины, он подхватил меня под руку и, нежно воркуя, повлек во двор:

– Ну что ты так нервничаешь? Все идет просто отлично.

Я попыталась вывернуться, но Голубкин был настороже и не позволил мне это сделать. Не успела я даже глазом моргнуть, как он ловко переместил свою лапищу мне на талию и тесно прижал меня к себе.

– Расслабься и получи удовольствие, – прошептал он.

– Об удовольствии говорить не приходится.

– Я понимаю, ты мечтаешь совсем о другом, но, пойми, здесь место неподходящее. Вот останемся вдвоем…

Это было чересчур! Тут бы даже ангел не сдержался, а я ангелом никогда не была и потому свирепо рявкнула:

– Убери руки!

– Зря ты так! Люди смотрят. Еще подумают, что у нас с тобой нелады, – озабоченно сказал Голубкин вполголоса.

– Да пусть думают, что хотят! Руки убери!