Страстная неделя

Военный совет заседал в самом узком составе-граф Артуа, его сын и Мармон. Маршал был совсем сбит с толку. Раз авангард королевской гвардии в Бетюне, значит, выбора нетнадо отправляться туда на соединение с ним, а оттуда в Лилль через Ла-Бассэ, это самый прямой путь, достаточно посмотреть на карту. Граф Артуа, против всякой очевидности, доказывал, что до Лилля ближе через Перн, Лиллер, Робек, Мервиль, Эстер, Армантьер... Да ведь это значит, что надо тащиться проселочными дорогами, в обход, а люди с ног валятся. Герцога Беррийского больше всего беспокоило, что станется с их солдатами в Бетюне.

Графа это не трогало. Он ответил сыну, что в Бетюн надо отправить весь "хвост" - пехотинцев, волонтеров, тех, что явились только к ночи, например Шотландскую роту, и всю крупную кладь. А сами они под прикрытием этого маневра, с ротой герцога Рагузского, с мушкетерами Лагранжа, отборными гвардейцами князя Ваграмского, герцога Граммона и Ноайля, не преминув прихватить легкую кавалерию генерала Дама, по сути дела, их личную охрану, достигнут Лилля с запада, так что, если его величество покинет город и возьмет направление на Дюнкерк, о чем поговаривали многие, помните, еще до отъезда из Парижа... можно будет присоединиться к его августейшей особе по пути...

- Зачем его величеству уезжать из Лилля? - спросил Мармон. - Ведь это единственный укрепленный город, в стенах которого король может выждать, пока подоспеют союзники. - При этом он поостерегся высказать блеснувшую у него догадку, что граф стремится в Армантьер из-за близости границы, а вовсе не потому, что собирается оттуда в Лилль... Но тут же он вспомнил о поклаже: не стал бы граф Артуа посылать свой багаж в Бетюн, если бы сам думал переправиться через границу... Так или иначе, пусть это нелепо с военной точки зрения, в отсутствие его величества граф Артуа представляет монархию. Его желания равносильны приказам. Приходится покоряться.

Тем временем герцог Беррийский разглядывал карту-да ведь раз надо попасть в Эстер, самая короткая дорога-на Бетюн, а оттуда прямиком до Эстера вдоль канала Ло... словом, через Лестрем. Вот наивный младенец, ничего-то он не уразумеет!

Придется объяснять ему.

Для графа Артуа главное-вопрос безопасности, необходимо избегать тех городов, где гарнизоны могут примкнуть к мятежникам, и дорог, по которым передвигаются мятежные войска.

- Какие же тут города между Сен-Полем и Лиллем? О чем вы говорите, отец? - недоумевающе перебил герцог Беррийский.

Граф пропустил его вопрос мимо ушей. Вот Пери, Мервильэто край, искони проникнутый монархическим духом. Неужели Шарль-Фердинанд забыл собственные восторженные рассказы о поездке по Северу прошлым летом, в августе месяце? Он не мог наговориться о героических подвигах повстанцев в Перне в девяносто третьем году. Шутка сказать, они в самый разгар Террора кричали: "Да здравствует король!" и "Долой патриотов!".

Граф Артуа старался не вспоминать, как называли этот мятеж, вспыхнувший во время очередной ярмарки, ему неприятно было произносить слова "Малая Вандея"... и он быстро перескочил на Мервиль-там тоже они будут в настоящей монархической цитадели... однако он и тут умолчал, что Мервиль был одним из центров восстания, которое известно под названием "Северная Вандея" (граф предпочитал именовать ее Лалейским краем, то есть подменял часть целым) и которое произошло в то время, когда Бонапарт увязал в русских снегах; да что там-не далее как вчера, за ужином, им тут же, в Сен-Поле, рассказывали историю замечательного мервильского юноши Луи Фрюшара, прозванного Людовиком XVII, потому что он был семнадцатым сыном в семье: приколов к шляпе кокарду из белой бумаги, на которой было написано его прозвище, и нацепив на синюю рабочую блузу желтые бумажные эполеты, он взял приступом супрефектуру Сен-Поль. Поистине Мервиль-центр восстаний!

Фрюшар собрал в обоих департаментах около двадцати тысяч вооруженных людей, и в феврале 1814 года года им оказал поддержку отряд казаков и гусар царской армии под командованием полковника барона Гейсмара...

- Взгляните на карту, любезный сын, и вы, господин маршал... вы сами убедитесь, что на девять миль в окружности нет ни одного селения, имя которого не было бы вписано в доблестный перечень монархических восстаний... Мы словно вступаем в густой лес верноподданнических чувств... Кстати, это и в самом деле край лесов...

- И болот!.. - пробурчал герцог Беррийский.

Под конец граф Артуа заявил напрямик, что, если менее подвижная, зато более значительная часть королевской гвардии запрудит дороги, прикрывая с юга их отход к Лиллю, она создаст своего рода заслон и послужит для отвода глаз-на случай появления солдат Эксельманса...

Мармон посмотрел на него. Неужели граф готов бросить основное ядро своих войск и даже поклажу, лишь бы обеспечить собственную безопасность? А может, ему на все плевать, ведь карета с таинственными бочонками при нем... Мармону незачем было высказывать свою мысль вслух. Граф Артуа прочитал ее в его глазах. Несколько! высокомерно и с достоинством он произнес: