Страстная невеста для ненасытного Дракона

— Моя самка! — шепчет он, покусывая раскрытые перед ним бедра, нарочно заставляя девушку вздрагивать в его руках. — Моя…

Он снова жадно приникает губами к ее лону, его пальцы в ее тугом теле движутся сильнее и быстрее, и Клэр откидывается на постель и блаженствует.

Однако, это спокойствие обманчиво; Клэр понимает это, когда приятная ласка становится невыносимым, непередаваемым ощущением, и девушка рычит, захлебываясь собственным голосом, содрогаясь на ласкающих ее пальцах, чувствуя, что от оргазма дрожат ее ноги, сжимающие накрепко его руку, не позволяя ей больше двигаться.

— Немного передохнуть, — еле ворочая языком, шепчет Клэр, когда его пальцы покидают ее трепещущее лоно. Но Данкан посмеивается, нетерпеливо тянет ее к себе, крепко обхватив ее дрожащие бедра, и почти насильно разводит в стороны ее ноги, удобно устраиваясь меж ними. Сквозь опущенные ресницы Клэр видит блеск его алой чешуи на напряженных плечах, чувствует прикосновения его горячих ладоней и легкую боль, когда его когти сжимают ее плоть крепче…

А затем он коснулся ее мокрого расслабленного мокрого лона головкой своего члена, и Клэр вздрогнула, ощущая, как он в нее проникает — жесткий, слишком большой, причиняя легкую боль.

— Ай! — взвизгивает она, потому что сразу за головкой у него располагается широкое кольцо мягких шипов. Оно ласкает тело девушки чересчур чувствительно, Клэр кричит, чувствуя, как каждый шип словно касается обнаженного нерва, доводя ее до исступления. Но вывернуться из-под навалившегося на нее Данкана Клэр уже не может, он крепко держит ее. Его плоть растягивает ее лоно сильно, движется медленно, и Клэр на миг замирает, проваливаясь в небытие, в котором не существует ничего, кроме тягучего, невыносимого наслаждения, которое разливается по ее телу, захватывает ее с головой и, наконец, вспыхивает ослепительной белой вспышкой, отчего Клэр рыдает, ахая, совершенно не понимая, что с ней произошло, и чувствуя, что это беспощадное ощущение возвращается вновь.

Данкан чуть слышно смеется, и его смех напоминает рокот моря. Его движения все так же неспешны и осторожны, но проникновения его члена в тело Клэр настолько чувствительны, что девушка не выносит этих обжигающих ощущений. Она кричит, извиваясь под ним всем телом, смотрит невидящим изумленным взглядом перед собой и вновь кончает — бурно и долго, содрогаясь и извиваясь под Данканом совершенно по-змеиному.

— О, о, о, — постанывает она. — Пощади… все, хватит…

— Ты была несносной самкой, — шепчет он ей на ушко, и его член, его шипы проникают в нее глубже, заставляя ее биться словно в лихорадке. — Очень непокорной, очень своенравной самкой, — еще одно безжалостное, глубокое, сильное проникновение, и жгучее наслаждение затрепетало, зажглось где-то в глубине ее лона. — Ты меня убить хотела.

Ну, конечно! Как она могла подумать, что он позабудет это, не напомнит! И напомнил он это в самый неподходящий момент — когда она всецело в его власти, беспомощна и бессильна!

Клэр закусывает губы, готовясь отведать самой непереносимой и сладкой в мире пытки. Его член почти выскользнул из нее, и снова погрузился в ее тело — неспешно, аккуратно, разливая удовольствие так щедро, что Клэр закричала от одного этого движения, сходя с ума.

Данкан перехватывает ее руки, заводит их вверх, над головой девушки и удерживает так, прижав их к постели, не позволяя ей мстить ему, царапая его плечи. Клэр стонет и бьется под ним, когда его движения становятся сильными и быстрыми. Ее тело словно полно огня, разжигающего сильнее ее страсть, ее желание, и она крепко обхватывает его тело ногами, сильнее прижимает его к себе, желая услышать, понять, почувствовать тот миг, когда и он присоединится к ее наслаждению.

* * *

Ее наслаждение долгое и сладко-мучительное, Клэр стонет, не смея открыть глаз, потому что в них наверняка выписаны все чувства, которые она все еще пытается скрыть от Данкана. Неземное, непереносимое блаженство, желание любить еще и еще и… обожание.

Облизнув горячие губы, ощущая его легкие поцелуи на своем разгоряченном лице, Клэр подумала, что это очень подходящее и такое всеобъемлюще слово — обожание. То, как он прикасается к ней, то, как он обнимает ее, исцеловывая тонкий шелк ее кожи, кажется, даже ворча от удовольствия — от удовольствия обладания ею, от близости и доступности именно этой… хм… самки — это и есть обожание. Слепое обожествление, желание дышать ею, жить ею, практически слившись воедино, растворив и перемешав чувства друг друга.

Всеобъемлющее и ослепительное обожание.