Страстный подарок отшельнику

— О нет, ты сама не пойдешь. — Аларик моментально оказался рядом.

— Но я могу, — возразила она. — Немного неловко, но я справлюсь.

— Зачем? Если я могу тебя понести?

— Еще чего не хватало. Одно дело — немного помочь, и совсем другое — носить на…

Аларик подхватил ее на руки и понес, прежде чем она закончила фразу.

Она прижалась к его груди, и это было очень приятно. Кэтрин невольно вздрогнула.

— Тебе… холодно? — Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Не говори глупостей.

Ее щеки пылали. Ну почему она так загорается в его присутствии?

Она, Китти Уайлд, голливудская знаменитость, не может укротить свои эмоции. Потому что с Алариком она просто Кэтрин. Ни тени игры или притворства. Настоящая Кэтрин.

Может быть, в этом проблема.

Она была самой собой… она не могла спрятаться.

Как бы сильно он ее ни отталкивал.

Аларику оставалось винить только себя. Он сам взял Кэтрин на руки, прижал к себе, чувствуя, как растет их взаимное притяжение. Он сам решил вмешаться, когда Доротея пожаловалась, что Кэтрин не ест как следует.

Он готов был бороться за Кэтрин и защищать ее.

Аларик опустил ее на стул.

— Тебе удобно? Хочешь, я принесу другой стул, чтобы ты положила ногу?

Она покачала головой, не поднимая глаз.

— Нет, со мной все в порядке.

— Когда ты в последний раз прикладывала лед?

— Около часа назад.

— Хочешь, я достану…

— Хватит, Аларик! — Кэтрин метнула на него сердитый взгляд. — Пожалуйста, сядь и перестань суетиться.

Он с хмурым видом подчинился.

— Значит, чтобы привлечь твое внимание, я должна была упасть и травмировать лодыжку?

Он поставил перед ней тарелку и начал накладывать греческий салат, приготовленный Доротеей. Услышав такое предположение, он вымученно улыбнулся.

— Немного экстремально, не находишь?

— Не льсти себе. Я не нарочно.

— Нет? Я в этом не уверен. — Он продолжал поддразнивать ее, отчаянно пытаясь поднять настроение и не зацикливаться на ее взгляде, близости ее привлекательного тела в бикини и кимоно.

— Забавно, Аларик, очень забавно.

Он начал отрезать кусок свежеиспеченного хлеба.

— Мне не нужно хлеба, — выпалила она.

— Но он еще теплый, из духовки, тебе понравится.

— Мне слишком нравится, вот в чем проблема.

Он покачал головой, глядя на нее.

— В этом нет никакого смысла.

Он все равно нарезал хлеб и положил на тарелку рядом с ее салатом.

— На случай, если ты передумаешь.

Он и себе наполнил тарелку, незаметно наблюдая, как она откусила от листика салата и прожевала его, не сводя глаз с моря. Как он мог обсуждать это с ней? Не есть вредно для здоровья, но в то же время, кто он такой, чтобы судить ее, критиковать? Она была права, когда сказала, что это не его дело, и все же…

— Прекрати. — Ее глаза все еще были прикованы к пейзажу.

— Прекратить что?

— Перестань так на меня смотреть.

— Я не смотрю на тебя, как на что-то особенное.

— Разве? — Теперь она повернулась к нему, сдвинув брови. — Значит, ты меня не осуждаешь?

— Если ты думаешь, что я осуждаю тебя, то это наводит на мысль, что у меня есть на то причины.

Она покачала головой, ее губы дрогнули, когда она подцепила вилкой еще салата.

— Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, — мягко заметил он, — ты не в состоянии придерживаться своего режима тренировок и…

— И откуда тебе это знать, если я тебя почти не вижу?

— Я знаю, Кэтрин.

— Что? — резко усмехнулась она. — У тебя повсюду установлены камеры наблюдения? Это что, не остров, а хорошо охраняемая крепость и ты используешь мониторы в кабинете, чтобы следить за передвижениями на острове?

— Прекрати уклоняться от ответов.

— И не думала. — Кэтрин опустила вилку. — Хотя ты прав. Я не хочу обсуждать мои тренировки и пристрастия в еде. Я бы предпочла поговорить о тебе, о Фло, о том, что ты скоро станешь дядей, о возможности твоего визита в Англию.

Его сердце сжалось. Как быстро она перешла в наступление.

— Мы договорились не обсуждать это, — строго произнес он.

— Мы договорились не говорить о многих вещах, и я считаю, что моя диета выходит за рамки дозволенного.

— Твоя диета неразумна.

Ее щеки вспыхнули, отсутствие макияжа сделало румянец более заметным, и он невольно залюбовался ее красивым лицом.

— Моя диета логична. Если я не тренируюсь, я сокращаю количество потребляемых калорий.

— Одно дело — уменьшить порции, и совсем другое — отказ от еды. Ты медленно приближаешься к последнему.

— Я сейчас ем.

— Только потому, что я заставил тебя.

— Ты вдохновил меня. Ты ничего не можешь заставить меня сделать против моей воли.

Он немного расслабился.

— Хорошо… но ты не можешь отрицать, что любишь хлеб Доротеи, и один кусочек тебе не повредит.

— Мгновение на губах, целая жизнь на бедрах, — произнесла Кэтрин нараспев.

— А теперь ты говоришь как твоя мать.

Она мгновенно побледнела.

— Эй. — Он нахмурился. — Я пошутил.

— Нет, ты не шутил.

— Ну, она все время тебе это повторяла, — пытался оправдаться он.

— Да, и в какой-то степени она была права.

— Почему она была права? Почему ты так сильно об этом беспокоишься?

— Почему спрашиваешь? Ведь ты знаешь, чем я зарабатываю на жизнь.

— А как насчет ЗОЖ? Я думал, что сейчас это в моде.

— Это Голливуд, Аларик, он никогда не изменится.