Стратегия

Утром 31 августа 1914 года башня Эйфеля приняла и расшифровала германскую радиограмму — германский коннице переправиться через реку Уазу у Бальи и продвинуться к железной дороге из Лана в Суассон, в направлении на Воксальон. Это известие было передано командующему 5 армией генералу Ларензаку, который перебросил к Воксальону по железной дороге одну бригаду 38 дивизии, из ближайшей группы Валабрега, усилил ее дивизионом артиллерии, направил кавалерийскую дивизию Абоно с правого фланга армии на помощь ей, через Крам-Вальи[193]. Разумеется, германская конница оказалась не в удачном положении у цели своего набега. А русские все первые 6 месяцев войны сражались в известных немцам условиях.

Таких неосторожностей германского радиотелеграфа можно было бы привести несколько. Он едва не погубил операцию немцев на окружение в Августовских лесах центра 10 русской армии, передав диспозицию, которая была дважды зашифрована, но без промедления разобрана башней Эйфеля и своевременно передана в русскую ставку и в штаб 10 русской армии. Только полная растерянность командования последней выручила немцев. Но все рекорды побил, конечно, русский радиотелеграф в мировую войну. Неаккуратные, ленивые работники в штабах более опасны, чем шпионы и изменники; они охотно обращаются к радиотелеграфу и выбалтывают, иногда даже не шифруя, важнейшие тайны. Любая посредственность у немцев была бы возведена нашим радиотелеграфом в гении. Наш радиотелеграф выдал немцам не только все расположение корпусов Самсонова и их дальнейшие маршруты, но он сообщил им и о том, что Ренненкампф на помощь не идет, и что руки у них развязаны[194].

Данные стратегического масштаба часто выдаются по скверной привычке младших начальников — переписывать в своих приказах всю ориентировку, даваемую в распоряжениях высших инстанций. На русском офицере в бою под Гройцы, 9 октября 1914 года, немцы захватили приказ, рисовавший маневр по развертыванию 30 русских корпусов на Висле от Варшавы до устья Сана. Такие данные не должны были бы помещаться даже в приказе по армии, и никак не оказаться у строевого офицера, идущего в бой. Суворовская мысль о том, что всякий воин должен понимать свои маневр, толкуется извращенно. Командиры корпусов еще могут быть устно осведомлены об общих задачах на театре военных действий, но более широкой огласке эти задачи не подлежат. Маневр воина включает только небольшую частицу операции и в ее границах и должен поясняться.

Ту же ошибку сделали поляки в приказе по 3 польской армии от 8 августа 1920 года, в котором указывалось, что через 9 дней, на 17 августа, намечается окончание сосредоточения в районе Люблина новой польской армии, имеющей целью ликвидировать русских в северном районе. Эти важнейшие основы намеченной на Висле операции разбалтывались в приказе по армии, чтобы мотивировать задачу, полученную 3 армией, — задержать до 18 августа русских, наступающих к реке Вепрж, и создать таким образом охрану сосредоточения новой армии. Этот приказ 9 августа был захвачен во Влодаве 12 армией, а 10 августа был известен нашей ставке1; если бы не целый ряд трений в управлении, мы могли бы, в течение остающихся до начала польского удара шести дней, изготовиться к его встрече или даже просто уклониться от него.

Сообщения для печати

 Одна из важных функций стратегического руководства — давать ежедневное сообщение в печать о событиях на театре военных действий. При громадных интересах населения, связанных с войной, попытка умолчания о происшедших важных событиях ведет к распространению ложных слухов и чудовищных предположений. Одним из элементов спокойной, регулярной работы тыла является правильное его осведомление. Австрийцы, не дававшие в печать в первые дни войны никаких сведений, скоро почувствовали все неудобства создавшегося положения.

Сообщения для печати должны отличаться безусловной правдивостью; у тыла очень много связей с фронтом; он скоро отдаст себе отчет о допускаемых в бюллетенях искажениях истины, и прежде всего пострадает доверие, которым пользуется высшее командование и которое ему необходимо, чтобы справиться с своей тяжкой задачей.

Освещение событий на театре войны, искаженное в нашу пользу, представляет и ту существенную невыгоду, что скрывает от населения трудности, которые надо преодолеть, и понижает напряжение усилий для достижения военных целей. Кроме того, у тех событий, о которых дает отчет ставка, есть продолжение, завтрашний день. События должны иметь логику, и если войска повсюду одерживают успехи, а в результате фронт остается на месте или даже отодвигается назад, то можно лишь притти к печальным для высшего командования заключениям.

Но, конечно, сообщения не должны сеять паники, уныния и, ни в коем случае, говорить о наших предположениях, разглашать подготовку к новым операциям.