Стратегия. Логика войны и мира

Поскольку постоянная эффективность воздушной войны требует постоянного обновления списка целей, то любое промедление между ударами с воздуха и поступлением сведений о степени причиненного этими ударами ущерба может нанести вред. Наделе самая серьезная организационная слабость, которую выявила война в Персидском заливе, состояла именно в сборе, анализе, оценке и распространении информации о нанесенном бомбежками ущербе[164]

. Причем данный недостаток не исправила и война в Косове, прежде всего из-за нехватки самолетов, ведущих аэрофотосъемки: летчики, похоже, всегда предпочитают закупить еще один истребитель вместо самолета для аэрофотосъемки, еще один пилотируемый самолет вместо дюжины беспилотных разведывательных летательных аппаратов. США с большой неохотой закупили у Израиля всего лишь несколько таких аппаратов, которые оказались очень полезны во время войны в Персидском заливе. Но за все последующее время, до войны в Косове, Соединенные Штаты почти не покупали подобной техники, поэтому к моменту начала этой кампании в наличии оказались только два больших беспилотных аппарата. В результате затруднилось осуществление необходимых и своевременных изменений в планах воздушной войны. Также ему препятствовали и негибкие структуры командования операцией, и ненужное дублирование ударов по уже разрушенным целям, и неспособность снова атаковать не до конца уничтоженные объекты. Именно поэтому даже лучшее оружие ВВС, которое способно с вероятностью 85 % поразить цель, никогда не будет в реальности достигать этого уровня эффективности в оперативном смысле — при поражении действительно необходимых целей.

Именно израильские ВВС первыми продемонстрировали новый вид систематического подавления ПВО противника 10 июня 1982 года. 16 батарей очень современных произведенных в СССР ракет «земля-воздух» (этого хватило бы на крупную армию) нападающие уничтожили меньше чем за час без потерь собственных самолетов путем комбинированного применения широкого спектра американских и израильских электронных средств ведения войны. В их число входили ракеты с автоматическим наведением на радиолокационные станции, средства электронного подавления радаров противника, оборудование по наведению помех и созданию ложных целей. Также использовались беспилотные аппараты (атакующие самолеты с дистанционным управлением, ракеты класса «земля-земля») и применялись удары с воздуха на сверхмалых высотах с помощью кассетных бомб.

Ключом к успеху было единовременное сосредоточение всех этих средств в одной акции — ударе оперативного уровня, который, в свою очередь, стал возможным за счет тщательного сбора разведывательной информации, выявившей всю схему развертывания сирийских электронных средств борьбы. Это был абсолютно новый способ подавления ПВО — не последовательное истощение радаров, ракетных батарей и позиций зенитных орудий, как в войне во Вьетнаме, а, скорее, идеальная версия электронного рейда «коммандос», в котором каждое отдельное действие хорошо подготовлено для единовременного исполнения вместе с другими действиями, чтобы закончить всю операцию еще до того, как враг вообще поймет, что его атаковали. Когда сирийцы отреагировали, направив в бой свои лучшие истребительные эскадрильи, израильтяне применили тот же самый интегрированный подход для их перехвата. До этого в воздушных боях с сирийскими истребителями соотношение потерь было 10:1 или в лучшем случае 16:1 в пользу израильтян. Однако 10 июня 1982 года тактическое мастерство израильских пилотов было дополнено слежением бортовых радаров, засекавших сирийские истребители уже на старте, и умелым наведением истребителей с земли, при котором они добивались оперативной синергии. Результатом стало небывалое соотношение боевых потерь — 85:0.