Стратегия. Логика войны и мира

В прошлом страны, не желающие нести потери в сражениях, обращались к услугам наемников: как чужеземных, так и местных добровольцев, отколовшихся от своей нации. Совершенно справедливо отмечалось, что США, равно как и другим постгероическим обществам, следовало бы перенять модель Британии в обращении с гуркхами, то есть нанимать солдат, желающих сражаться в странах с иными, подходящими для этого культурами, — если не вербовать добровольцев в самом Непале, как по-прежнему делает британская армия. Пусть и наемники, эти бойцы могли бы обладать высокой квалификацией, а общее этническое происхождение обеспечило бы их сплоченность. На практике гуркхи или равноценные им солдаты должны были бы составить пехоту под командованием «настоящих» американских или европейских офицеров, которые предоставили бы также более совершенные в техническом плане формы боевого обеспечения, гораздо менее подверженные риску в сражении. Другой возможный вариант — воспроизвести модель французского Иностранного легиона с американскими или европейскими офицерами, командующими подразделениями, составленными из иностранных или утративших национальную принадлежность добровольцев. При обеих схемах политическая ответственность за жертвы значительно снизится, а то и вовсе упразднится. Между прочим, США действительно набирали туземные наемные подразделения для войны в Индокитае, причем с удовлетворительными результатами, а американские сухопутные войска нанимали отдельных иностранных добровольцев для своих сил специального назначения, базирующихся в Европе, тогда как Британия и Франция до сих пор применяют свои модели, пользуясь услугами гуркхов и Иностранного легиона. Так что ни та, ни другая схема не является столь причудливой, сколь могла бы показаться на первый взгляд.

Но, конечно, от военачальников, отрицающих само существование этой проблемы, едва ли приходится ожидать, что они станут считаться (а тем более мириться) с такими унизительными для их достоинства мерами. Взамен было найдено компромиссное решение: прицельные бомбардировки и обстрелы — как крылатыми ракетами с дальних дистанций, так и посредством пилотируемых бомбардировщиков, также оснащенных управляемым оружием.

24 марта 1999 года, когда США и восемь их союзников, стран — членов НАТО, начали бомбардировки Союзной Республики Югославии, объединявшей Сербию и Черногорию, чтобы вынудить ее вывести войска из Косова, мир стал свидетелем начала первой войны, которая велась по постгероическим правилам: никаких жертв в рядах сражающихся. От них уже не требовалось ничего более опасного, чем запускать крылатые ракеты с дальнего расстояния или наносить удары управляемым оружием с безопасных высот — и никаких намеренных атак на вражеское население!

Итогом одиннадцатинедельных бомбардировок стала первая в истории победа, одержанная исключительно военно-воздушными силами, без каких-либо военных действий на земле. Ретроспективно это пролило свет на войну в Персидском заливе в 1991 году, в которой значительная победа ВВС была подпорчена запоздалым вмешательством сухопутных войск. Кроме того, победа ВВС в войне в Косове была одержана пилотами, которые совершали полеты в условиях более безопасных, чем пассажиры некоторых авиалиний «третьего мира», а также расчетами, запускавшими крылатые ракеты с кораблей и подводных лодок, находившихся очень далеко от зоны прямых военных действий. Систематическое вызывание помех и сбоев в работе радаров слежения и радиолокационных станций наведения ракет, значительная сосредоточенность атак на объектах ПВО и, прежде всего, большая высота ведения бомбардировок (15 000 футов, т. е. более 4,5 км), далеко за крайними пределами досягаемости для зениток и ракет визуального наведения, — все это делалось ради того, чтобы сократить потери среди пилотов, пусть даже ценой промахов мимо точных целей. В итоге сбит был только один самолет «стеле» F-117 ВВС США, причем его пилот успешно катапультировался, и вскоре его спасли. Так что вся война прошла без единой жертвы в бою — подлинный триумф постгероических методов ведения войны.

Но война в Косове показала также стратегические ограничения сражений исключительно посредством дальних бомбардировок, не имеющие никакого отношения ни к неизбежному проценту ошибок в выборе целей и наводке оружия, ни к сугубо техническим сбоям и авариям.