Стратегия. Логика войны и мира

Итак, мы обнаруживаем, что достоинства предложения отвести главную роль пехоте, вооруженной ПТУР, на самом деле зависели от того, что раньше могло бы показаться всего лишь административной деталью. Будет ли пехота с ПТУР укомплектована местными подразделениями, состоящими из друзей и соседей, многим друг другу обязанных, прошедших проверку на совместимость и пригодность, и столь серьезную подготовку, насколько это позволит тренировка в свободное от работы время? Или же резервистов, проходивших действительную военную службу много лет назад, призовут со всей страны, и они встретятся друг с другом лишь перед самым началом боя? Или же пехота, вооруженная ПТУР, должна быть элитным корпусом тщательно отобранных молодых людей, подготовленных и управляемых таким образом, чтобы обеспечить их высочайший боевой дух? Но если это так, то какими соображениями должны будут руководствоваться богатые нации НАТО, отбирая своих лучших людей для того, чтобы сражаться дешевым оружием с врагами из стран Варшавского договора, которые куда беднее, но обладают гораздо более тяжелым вооружением?

Таким образом, на тактическом уровне стратегии мы встречаемся со всеми сложностями человеческого измерения боя, ибо он разворачивается в уникальном контексте времени и места. Поскольку погода и прочие обстоятельства изменчивы, даже два войска, одинаково укомплектованные и вооруженные, действующие сходным образом на одной и той же местности, не могут дважды провести в точности одинаковые сражения и добиться в точности того же результата. Правда, шансы взаимно упраздняют друг друга, так что, полагаясь на оценки вероятности, полученные на основе наблюдений множества событий (точность оружия, особенности климата), мы можем достичь более достоверных выводов на тактическом уровне — но даже это возможно лишь для конкретных войск с конкретным вооружением, а также с конкретными характеристиками человеческого потенциала.

Мудрость тактических наставлений в детализированном ремесле войны не может ни заходить слишком далеко, ни существовать слишком долго. Нет ничего, верного или ошибочного, что не зависит от специфического характера противников и специфического действия оружия. Тот или иной способ атаковать аванпост врага, лететь наперехват или нападать на вражеский корабль может быть либо самоубийственно дерзким, либо чрезмерно робким, в зависимости от характеристик противостоящих сил. Поэтому пособия по тактике нужно переписывать всякий раз, когда появляется значительное новое оружие, преображающее то, что считалось необычным, в простую обыденность, а то, что некогда было вполне надежным, — в недопустимо опасное. И сейчас, читая древние тексты по тактике, мы извлекаем оттуда советы непреходящей ценности, но было бы тщетно ожидать, что в них содержится нечто гораздо большее, чем простая самоочевидность. И если мы читаем куда менее интересные тактические пособия времен двух мировых войн, мы обнаруживаем, что они устарели в той же мере. Поэтому тактика — занятие лишь для профессионалов, действующих в данное время, точно так же как любая нормативная «стратегия» (strategics), отстаивающая ту или иную линию поведения для той или иной страны, в лучшем случае имеет лишь временное значение — в отличие от стратегии как таковой, которая ничего не предписывает, а лишь описывает неизменные явления, существующие вне зависимости от того, знаем мы о них или нет.

Пределы тактики

В нашем «фотографическом» взгляде на столкновение между пехотой, вооруженной ракетами, и наступающими бронетанковыми силами мы не допускали никаких изменений в тактике ни с одной, ни с другой стороны. Не было никакой реакции на успех или неудачу, которая могла бы породить дальнейшие реакции с той или другой стороны. Предполагалось попросту, что обе они будут придерживаться простой тактики лобовой атаки и лобовой обороны, пусть даже уделяя должное внимание особенностям местности.

Это упрощение может быть верным в случае начального столкновения между первой волной наступающей советской бронетехники и оборонительной линией пехоты с ПТУР. Но если защите удастся отразить эту первую атаку, неизбежно последует реакция: либо подавить защиту более сильным артиллерийским огнем, либо обойти ее каким-то иным способом. Реагировать, воспользовавшись временем, выигранным ею благодаря своему первому успеху, сумеет и защита. Она либо перейдет на другую позицию, либо вышлет группы «охотников» с противотанковыми ракетами, если есть подходящий рельеф или растительный покров, где они могли бы укрыться, либо спланирует засаду, в которую можно будет пропустить следующую волну атаки, чтобы потом ударить по ней сзади. Тем самым начнется новый раунд битвы.