Стратегия непрямых действий

Решение вопроса всецело зависело от фактора времени. Контрмеры французов оказывались безуспешными, ибо они, как правило, опаздывали, не поспевая за быстро меняющейся обстановкой. Это объяснялось тем, что авангард немецких войск продвигался вперед значительно быстрее, чем французское и даже немецкое командование могло предполагать. Воспитанные на традициях медленных темпов развития военных действий в период Первой мировой войны, французы психологически не могли приспособиться к новым условиям, и это явилось причиной того, что французские войска были так быстро парализованы. Наибольшая слабость французов заключалась не столько в недостатке или плохом качестве вооружения, сколько в отсталости их военной теории. Их взгляды на ведение войны развивались медленнее по сравнению со взглядами их противников. Как часто бывает в истории, победа в одной войне порождала самодовольство и приводила к консервативности во взглядах, что и являлось причиной поражения в следующей войне.

Высшее немецкое командование продолжало опасаться столь рискованного глубокого стратегического вклинения небольшой горстки танковых дивизий. Сам Гитлер проявлял большую нервозность и, беспокоясь за свой южный фланг, приостановил на два дня наступление на запад, с тем чтобы 12-я армия могла подойти и прикрыть фланг наступавших войск вдоль линии р. Эны.

Эта задержка поставила под угрозу осуществление немецких планов, и они могли бы сорваться, если бы французы не были так сильно парализованы. Вслед за первой нерешительностью у Гитлера через неделю возникло новое сомнение, которое обошлось немцам значительно дороже. Однако на предыдущих этапах немецкими танками было сэкономлено так много времени, а противнику причинено так много вреда, что двухдневная остановка на р. Уазе не оказала серьезного влияния на немецкие планы. Все же этот факт вскрыл значительные расхождения среди немецкого командования в отношении оценки элемента времени. Расхождения между новой и старой немецкими школами были значительно большими, чем расхождения между немцами и французами.

Чтобы выразить свой протест против остановки наступления, Гудериан потребовал 17 мая освободить его от командования. Но в тот же день он был восстановлен в должности и ему было разрешено продолжать вести «сильную разведку». Он истолковал это разрешение по-своему и продолжал наступать так же стремительно, как и прежде. Когда тормоза были отпущены, его продвижение стало еще быстрее, и 20 мая он ворвался в Амьен, достиг побережья Ла-Манша выше Абвиля, перерезав тем самым коммуникации союзных армий в Бельгии с Францией.

22 мая, выразив недовольство новой однодневной задержкой по приказу свыше, Гудериан продолжал наступление на север и направлении портов в проливе Ла-Манш, в тылу английской армии, которая по-прежнему находилась в Бельгии, сдерживая фронтальное наступление пехоты Бока. Справа от Гудериана действовал танковый корпус Рейнгардта, также входивший в состав группы Клейста. 22 мая Гудериан окружил Булонь, а на следующий день – Кале. Затем он вышел к Гравлину, в 16 км к западу от Дюнкерка. Танки Рейнгардта также достигли канала на линии Эр, Сент-Омер, Гравлин и захватили плацдармы на противоположном берегу канала. Однако продолжение наступления в направлении Дюнкерка, последнего оставшегося в руках англичан порта для эвакуации, было на следующий день по приказу Гитлера остановлено. Это спасло английскую армию, когда ничего другого уже нельзя было сделать, от той участи, которая постигла бельгийскую и большую часть трех французских армий на левом крыле. Через два дня приказ был отменен и наступление возобновилось, но к этому времени оборона союзников усилилась, что дало возможность сдерживать давление немцев до тех пор, пока не была закончена эвакуация морем 224 тыс. солдат английских войск и 114 тыс. войск союзников, главным образом французских. Тем не менее немцы захватили в плен 1 млн человек, потеряв всего лишь около 60 тыс., что было достигнуто благодаря применению стратегии непрямых действий.