Страж Арконии

От протяжного завывания дверных петель Бланк подскочил. Как же так получилось? Всего на секунду закрыл глаза — выискать в памяти очередной набор псевдомагических слов — и вот уже утро. Он ничего не успел.

— Тейя, выходи! — раздался надтреснутый голос Артея.

Та, дрожа от страха, прижималась к Бланку. Принц сунул сжатый в кулаке арконит в карман и отодвинул ани себе за спину.

— Сначала пройди через меня, — твердо сказал он.

Волк будто ждал этих слов. Хищно оскалившись, он прорычал:

— С превеликим удовольствием, Ваше Высочество.

Сегодня привычное спокойствие изменило ему. Каждое движение говорило о том, что Артей в бешенстве. Его глаза сузились и смотрели на принца с непреодолимой злобой, уши прижались к голове, хвост нервно хлестал по ногам. Если бы Бланк не бросил вызов, волк сам бы «прошел через него».

Артей решительно вошел в клетку и мигом сократил расстояние до противника. Кулак волка просвистел в воздухе, целясь принцу в челюсть, но тот увернулся и врезал ему под дых. Удар не смог пробить пресс, но этого и не требовалось. Зато времени, которое Артей потратил на упоение своим превосходством, хватило с головой. Другой рукой Бланк врезал ему в самый нос. Волк взревел от неожиданной боли и отступил. Противник наносил ему удары один за другим, оттесняя к двери.

Артея раздражала клетка: она хоть и была достаточно большой, драться в ней было все же неудобно. Но гораздо больше его бесил взгляд Тейи, на который он постоянно натыкался: испуганный, взволнованный и полный надежды, что принц победит. Артей бы мог закончить бой одним всполохом магии, раз и навсегда доказать упрямице, насколько ничтожны и слабы люди, чью сторону она выбрала, но он хотел расквитаться с Бланком по полной. Волк был уверен, что если бы не принц, ему бы удалось уговорить Тейю.

Отступив к самому выходу, он перехватил в очередном замахе руку противника и, резко развернувшись, выбросил того из клетки. Артей не боялся, что принц сбежит: поляну уже наводнила толпа ани, и земляной пьедестал был окружен.

Вот теперь-то крупному волку было где разгуляться. Принц к этому времени уже выдохся, боль от прошлых ранений давала о себе знать. И сейчас, в окружении враждебных, глумящихся над ним ани, допускал ошибку за ошибкой и едва мог защищаться.

Всю свою злость из-за потери новой ани Артей вкладывал в каждый удар. Он швырял Бланка по всей площадке. Лицо принца было в крови, глаз заплыл, ноги почти не держали его, но он продолжал упрямо подниматься.

В пылу драки, забыв себя от ярости, Артей бросил его на землю и навис над ним, схватив за горло когтистой пятерней. На мускулах волка прорисовались золотистые жилки магии фьери. Бланк захрипел. Ани разразились ликующими возгласами.

— Хватит! Перестань, Артей! — взмолилась Тейя. — Ты убьешь его!

Волк бросил взгляд на стекленеющие глаза Бланка и разжал пальцы. Бой был закончен.

К ним подошли медведи-охранники и взяли поверженного принца под руки.

— У тебя был шанс, — тихо прорычал ему в лицо Артей и с нескрываемой горечью повторил: — У тебя был шанс…

Небрежным кивком волк приказал Тейе выходить. Йорай уже забрался на пьедестал с желтоватым пергаментом в руках. Толпа ани, угомонившись после драки наследников, неотрывно следила за ней. Все было готово для казни. Ждали только Тейю.

На негнущихся ногах покинула она клетку и пошла к вожаку.

Мысли Бланка лихорадочно метались по затуманенной голове, никак не принимая тот факт, что это конец. Словно издалека доносился до него голос Йорая, зачитывающего приговор. Много слов, витиеватых фраз, а по факту — за то, что отказалась разделять чужое мнение. Но это звучало бы не так убедительно, чтоб подвергнуть смертной казни. «Предательство», «помощь врагу», «угроза клану» — это было, конечно, куда весомее.

В этот раз ани не бесновались. Стояли безмолвными истуканами. Бланк мысленно посылал на их головы проклятия, в несбыточной надежде, что небо разверзнется и поразит их всех молнией.

На пьедестал внесли кубок с ядом. Самая милосердная из всех видов казни, заметил вожак. Убийства, мысленно поправил его Бланк.

Йорай скрутил свиток, с которого он читал и дал Тейе шанс раскаяться.

В полной тишине зазвучал ее срывающийся голос:

— Раскаяться? В чем? В том, что меня воспитал человек? В том, что я не могу забыть его доброты? Вы выбрали виновными людей. А чем вы, по сути, от них отличаетесь? Ваша ненависть одинакова, ваши законы одинаковы. Вы с самого начала могли бы узнать правду, объединившись с людьми, но вы предпочли ее придумать. А теперь вы хватаетесь за жертвы, которых могло не быть, чтобы оправдать свои бессмысленные поступки. И вы считаете, это мне надо раскаиваться перед вами? — она обвела взглядом притихших ани и забрала кубок из рук Йорая. — Можете сколько угодно звать меня маленькой и наивной, но если быть мудрой взрослой, значит, быть такой, как вы — пусть я навсегда останусь маленькой.