Страж Империи. Хранитель Цветка (СИ)

— У меня нет детей, — он качнул головой, вдруг улыбнулся. И полез в карман за кошельком. Плюхнулся рядом с женщиной на скамью, показывая фотографию за прозрачным кармашком. — Но мы ожидаем пополнения через несколько недель.

Женщина улыбнулась и потянулась к снимку. О’Рейли отдал ей кошелек, давая рассмотреть фотографию, сделанную два месяца назад.

В тот день они отмечали годовщину свадьбы, вновь поехав на озеро. Вирая уговорила мужа на снимок на середине водоема во время заката. Маркус не хотел соглашаться, опасаясь, что девушка случайно упадет в воду, потеряв равновесие — в ее положении ловкость была уже не на высоте. А надевать жилет, Вирая категорически отказывалась, аргументируя, что он на ней просто не застегнется и выглядеть будет нелепо с ее вечерним платьем. Компромисс нашелся в виде работника базы, который и сделал этот снимок, отправившись с ними на второй лодке для подстраховки.

— Она красавица, — улыбаясь, заметила женщина, слегка проводя пальцем по изображению. Маркус усмехнулся.

— Цветочек бы начала спорить, утверждая обратное. Она вбила в свою головку, что стала слишком круглой и неповоротливой. Почти каждый день убеждаю ее в обратном.

— Вы очень красивая пара, — произнесла женщина, проводя пальцем по фото. Маркус заметил, что она словно гладит его по голове на изображении. Тихо вздохнув, миссис Лоуренс протянула кошелек обратно ему. На лице ее была грустная улыбка. А глаза блестели от подступающих слез.

— Вы тоже очень красивы, — услышал он свой голос, застыв с протянутой рукой за кошельком. Опомнился, понимая нелепость своих слов. И понимая, что не хочет сейчас уходить. Сомневаясь, что через несколько часов или дней она вспомнит об их беседе.

Ванесса легонько улыбнулась. Обхватила его кисть своими прохладными пальцами, чуть сжала.

— Как давно мне никто не говорил подобного. Мэтью повторял это каждый день, что мы были вместе.

— Как вы познакомились? — осторожно поинтересовался мужчина, опасаясь своим вопросом ввести женщину в состояние отрешенности, которое наблюдал весь сегодняшний день. Сейчас она совсем не походила на сумасшедшую, укачивающую куклу. Больше на потерявшего все человека и до сих пор переживающего горе.

Лоуренс улыбнулась давним воспоминаниям, слегка покачала головой из стороны в сторону.

— Он украл мой кошелек…

На следующий день О’Рейли старался избегать миссис Лоуренс, наблюдая за ней со стороны. Он думал, правильно ли поступил, отправив весточку Луизе Розарес. В записке он не писал ничего о том, что нашел ее сестру. Лишь короткое предложение с названием клиники и фамилией пациента. Дальше Розарес должна была действовать сама. В том, что ей откажут в предоставлении данных о миссис Лоуренс, он сильно сомневался, ведь банк Розарес уже много лет являлся одним из спонсоров, финансирующих эту больницу. Мистер Розарес, похоже, подобным образом хотел искупить вину за искалеченную жизнь дочери, которую сам же довел до сумасшествия.

После убийства Мэтью, Ванессу отправили в другую страну, надеясь, что это поможет смириться женщине с новыми обстоятельствами, поможет забыть прошлое. Смена обстановки приведет в чувство. Но это лишь ухудшило положение. Отчаяние от смерти мужа и разлуки с сыном стало проявляться психическими срывами, из-за чего ее поместили в первую лечебницу. После перевели в другую, третью, меняя препараты на более сильные, вводя молодую женщину в сонное состояние, не помнящую даже своего имени. Около пятнадцати лет назад, когда Ванесса устала бороться и реагировать на посещения отца, ее перевели в эту клинику. И здесь немалую роль сыграл лечащий врач женщины — Джошуа Перес. Рискуя работой, он назначил собственное обследование и лечение женщины необходимое по ее психическому состоянию, не став слушать Розареса. Лоуренс перестала спать целыми днями, начала выходить из палаты. Осматриваться. Гулять в парке в сопровождении санитара. Разговаривать.

А через несколько лет сильные препараты отменили вовсе, оставив легкие успокоительные.

Неизменной оставалась лишь кукла, завернутая в пеленку. И отрицание отца.

И Маркус опасался, что встреча с сестрой подорвет сейчас стабильное состояние Ванессы.

Вчера, просидев на скамейке больше часа, разговаривая, Маркус начал сомневаться в сумасшествии Лоуренс. Она вполне четко помнила прошлое и ясно осознавала действительность. Он понимал, что это вовсе не означало, что у женщины все в порядке с головой, ведь он не врач, чтобы делать подобные выводы. Но ее поведение и даже взгляд изменились вчера. И хоть глаза утратили былую яркую зелень, но были осмысленны. Живые. Словно она понимала кто он для нее.

Сегодня же он вновь видел погруженную в саму себя женщину, прижимающую куклу к груди. Но О’Рейли замечал несколько раз, как она обводила взглядом присутствующих в комнате, как украдкой оглядывалась, перед тем как начать что-то говорить под нос и укачивать свой кулек. Глаза выдавали ее. Из них пропала пустота, с которой она в первый день оглядывала общую комнату, не фиксируя ни на ком взгляд. Словно искала кого-то.

После обеда он заметил Луизу Розарес.