Страж Монолита

Наутро после всеобщей попойки, а похмелье в Зоне – событие крайне редкое, Бобр привел себя в порядок и спустился к Сидоровичу.

– Ну заходи, герой, – довольно пробурчал Сидорович, по его глазам было видно, что он прочитал историю про Бобра и теперь тихо посмеивался, глядя на сталкера.

Егор, поприветствовав барыгу, сделал вид, что не заметил настроения торговца, пересчитал деньги за проделанную работу и отдал Сидоровичу на хранение. Такая была традиция: выполнил заказ – получи деньги, посчитай, хочешь отдать на хранение – отдай своими руками, чтобы знал, деньги были, и ты их сам добровольно отдал. Теперь на Егора записана приличная сумма в сорок штук, «душу» он решил не продавать, поскольку деньги особо не требовались, а ценность этого артефакта в иной момент могла стать гораздо выше обозначенной торговцем. Закупившись по мелочи, припасами, патронами для дробовика и новым усовершенствованным ПДА, который, с обменом на старый и с изрядной трепкой воздуха в очередной торговой баталии, обошелся Бобру в пять косых, сталкер все-таки в хорошем настроении вышел на свежий воздух. Поднялся на чердак, где завалился на спальный мешок и начал настраивать и разбираться с девайсом.

Лагерь заметно опустел. Шут и Малена, взяв напросившихся четверых новичков, решили отправиться на разоренный Карьер, пока прознавшие об освобожденном Карьере другие сталкеры не вынесли оттуда все ценное. Ковыряясь в новехоньком ПДА, Бобр с удовольствием отметил преимущества нового гаджета по сравнению с его первой и родной машинкой. Картинка давалась четче, поэтому детали карты выглядели действительно информативными, сам ПДА, кроме улучшенного железа, имел расширенный диапазон поиска артефактов, позволяющий засекать их вне прямой видимости, библиотеку о мире Зоны, где сталкер несколько раз прочитал о новых найденных аномалиях, и больше всего его порадовал ДЖФ (детектор жизненных форм), который мгновенно высветил имеющихся в округе пять человек, трое из которых были, конечно, его вчерашние напарники, а двое – дежурившие по лагерю новички. Поиграв с режимами чувствительности ДЖФ, Егор настроил его на максимальную чувствительность, пытаясь засечь орущих с самого утра на окружающих деревеньку тополях ворон. Остывающие внизу уголья в бочке обозначились как кабан, а в одной из дальних изб поселилось вроде как семейство крыс. Вороны, кстати, замечены так и не были, хотя Бобр и крутил ПДА над головой и поворачивал его в сторону деревьев, даже вытаскивал наружу руку, ничего на дало результат. Воронье мистическим образом никак не хотело обозначаться на экране. «Может, у них оперенье как-то мутировало, что детектор не высвечивает? – прикинул сталкер. – Надо будет у яйцеголовых спросить, чего они за чудесами гоняются, а простую птицу раскусить не пробуют». Высунув голову из чердачного окошка Бобр свистнул постовым, подошедший сталкер вопросительно уставился на него.

– Чего?

– Слушай… э-э-э… – начал Бобр, мучительно вспоминая кличку новичка, стоящего перед ним, но ничего не вспоминалось про этого парня, ровным счетом ничего.

– Молоко, – буркнул молодой, понимая что внутренняя борьба Бобра со складом памяти не приносит результатов.

– Во, Молоко! Чего это у нас вон к той хибаре, никак крысы завелись? – обрадовавшись подсказке, спросил Бобр.

– Не знаю, не видели, – мрачно ответил новичок.

– Ну так иди проверь, заразы нам еще тут не хватало. Да смотри, не пали без толку, – крикнул он вслед повернувшемуся в сторону указанной хибары сталкеру, вспомнив, почему Молоко – действительно Молоко.