Страж Вьюги и я

– Это долг отчима, не мой, – процедила я сквозь зубы. – Кастанос дважды пытался меня похитить, принуждал выйти за него замуж, угрожал… Я дважды испытала чувство беспомощности, когда на меня накинули уршиль. Я хочу справедливости!

Вот и все, я это сказала. На душе стало легко-легко. Я не хочу прощать подобное, Кастанос заслужил справедливое наказание. И я не верю, что от него спасет родство с Вебрандом.

Лорд как будто постарел лет на пять.

– Изольда, не будь максималисткой, – тихо произнес он. – Иногда приходится проявить гибкость и на что-то закрыть глаза. Пойми, если ты откажешься, я вынужден буду вернуть расписки дельцу. Расписки всех обманутых стражей.

– Я хочу справедливости, мой лорд! – вновь повторила я упрямо.

– Ее не будет. Вебранд прикроет своего родственника в любом случае.

– Почему вы считаете, что Вебранд примет сторону Кастаноса? У давелийцев строгие законы, честь для них – не пустой звук.

– Не для всех. Вебранд должен был явиться в крепость раньше весны, чтобы постепенно принять дела. Ты его видишь?

Лорд издевательски развел руками.

– Нет, девочка, не у всех темных есть понятия о чести. Возьми расписку, Изольда.

Стиснув зубы, я вышла из кабинета.

Очередь у дверей выросла в три раза. Я смотрела на нее и не верила. Как же так?.. Неужели все эти мужчины настолько глупы, что попались в одну и ту же ловушку? Неужели они не общались между собой? Не рассказывали о подлых приемах Кастаноса?

Обведя понурых стражей долгим взглядом, сделала неутешительный вывод: здесь почти одни холостяки, а в клубе красивые танцовщицы, вот и весь ответ. Они вообще не думали.

Да здесь даже дядька Жил был. Нервно мял в руках заячью шапку и не смотрел на меня. А ему-то, далеко не молодому мужчине, зачем глядеть на полуголых красоток?

Не понимаю.

Минуту… Дядька Жил не смотрел на меня? Да они все не смотрели на меня. Все!

Я проверила свою догадку, перейдя на магическое зрение, и сжав кулаки, вернулась в кабинет лорда.

– Вот как значит? Вы сняли защиту от прослушивания? Чтобы все за дверью слышали наш разговор? Слышали, как я отказалась, тем самым сорвав выгодную для должников сделку?

Лорд-хранитель не ответил. Ждал, что скажу еще. А я многое хотела сказать, но сдержалась. Без толку сотрясать воздух.

– Я согласна.

Старый интриган утомленно улыбнулся и протянул листочек, который чуть не сломал мне жизнь. Прежде чем спрятать его в кармане куртки, я взглянула на цифры…

Мамочки!.. Кастанос нагл до абсурда – он выставил нереальную сумму даже для сверхудачливого артельщика!

Что ж, не дав справедливости восторжествовать, я помогла негодяю.

Стыдно поступиться своими принципами, пускай и не ради себя. Проходя мимо стражей, теперь не поднимала глаз я. Но уши не заткнуть, и я услышала несколько робких «спасибо».

Уже на улице столкнулась с Фростом. И под влиянием эмоций не удержалась:

– Только не говори, что и ты идешь за распиской!

– Не скажу, – качнул припорошенной снежинками головой кромешник. – Я хочу попросить лишний выходной и прояснить вопрос с премией.

Я с облегчением улыбнулась:

– Отлично, что хоть у кого-то есть голова на плечах, и он деньги не тратит, а зарабатывает.

– Что случилось? Я должен знать.

Требовательный тон в другой раз возмутил бы, но сейчас мне и самой хотелось выговориться, и я передала все, что случилось в кабинете лорда-хранителя.

– Зачем ты повелась? – произнеc кромешник отстраненно.

Повелась?. Я расстроилась, что Фрост меня не понял.

– Если бы я отказалась, никто не получил бы свои расписки назад. Понимаешь?

Сделка с Кастаносом сорвалась бы, и стражи не простили бы. Я никогда бы не стала боевым товарищем, по-настоящему своей. Посчитали бы упрямой бабой, которая не помогла своему отчиму и коллегам.

Фрост покачал головой.

– Тебя уважали бы за принципы. Нет ничего хуже, чем быть обязанным женщине.

Мужчина сам не преодолел посланное свыше испытание, не проявил свой ум и силу.

Он говорил странные вещи, от которых кружилась голова. Получается, нельзя было соглашаться? Я ещё теперь и виновата?

– Но… но они ведь так смотрели. И даже были благодарны…

– Это сейчас. Проблема забудется, а то, что ты знаешь о позоре – нет. Злость от понимания, что они обязаны тебе, сменит благодарность не сразу. Если ты собираешься уехать из Вьюги, проблем не будет.

Я расстроилась. Только этого мне и не хватало!

– И не подумаю сбегать. Неужели все так плохо?

Чернильно-черные брови Фроста сошлись на переносице. Он молчал несколько мгновений, прежде чем сделать очередной неожиданный вывод:

– Если среди бывших должников Кастаноса есть мужчины с честью, они пожелают исправить ошибку.

Мой же промах останется при мне… Грустно до слез – я сама виновата в своих бедах. После объяснений Фроста в душе образовалась пустота. Он прав – я сглупила, что поддалась на уговоры Свера.

– Да, наломала я дров – трухлявых и гнилых, и в печь не пойдут, и выкинуть жалко, – со вздохом произнесла местную поговорку.

Кромешник внезапно положил мне ладонь на плечо.

– Ты девушка и думала о людях. А Свер – старый интриган.