Стража (СИ)

Начал приходить в себя. Живот стиснут. Нет, это он, Вадим, висит на чьих-то руках. Уже не только Славкиных. Игра в четыре руки.

— Что это какой нежный? Он ведь подмастерьем в кузне начинал?

— Душа странствует по разным физическим оболочкам. Век другой. Занятие другое. Принимай любую версию. На себя взгляни. В том ли ты теле, что и тогда?

— Сравнил. Я леса корчевал да на медведя ходил. На себя смотреть-то сейчас стыдоба.

— Ну и про Вадима не скажешь, что больно-то уж слаб. Тем более его подкорректировали. Лес рубить, конечно, не пойдёт… Но тошнит его сегодня не впервые.

И тут Вадиму показалось, что Славка ухмыльнулся, произнося:

— Это называется амбивалентность переживаний… Эй, человече, слышишь меня? — И легонько встряхнул Вадима. — Помочь встать? Чувствительный ты наш…

Они вернули Вадима в вертикальное положение, и Денис дал ему остатки минералки сполоснуть рот.

— Как же я мог работать в кузнице, если был слепым? — спросил Вадим. — Да ещё подмастерьем. Насколько понимаю, подмастерье и в Древней Руси был мальчиком "принеси-подай".

— У тебя был абсолютный слух и абсолютная память, — объяснил Денис. — А в сочетании это давало абсолютное умение ориентироваться в пространстве. Тебя родители в детстве не пытались пристроить в музыкалку? Ну, в музыкальную школу?

— Пытались. Денег на фоно не было, послали на скрипку.

— И?

— Продержался два года. Потом пошла близорукость. От излишней нагрузки на глаза пришлось отказаться.

— Разговорился — значит, пришёл в себя. Чего у этих-то на глазах топтаться? Домой не пригласишь?

— Приглашу. Пошли.

Ниро вылез из-под скамейки и бодро потрусил к подъездной двери. Его лёгкий шаг был таким целеустремлённым, что боевики Чёрного Кира спустились на газон. Наверное, от греха подальше.

В подъезд Вадим вошёл вслед за Ниро и резко дёрнулся, едва Всеслав придержал за собой дверь. Денис оказался наблюдательным.

— Ты что?

С секунду Вадим смотрел во встревоженные глаза Дениса, потом взглянул на закрытую дверь.

— Мне показалось… или они на самом деле засмеялись?

— Кировы прихлебатели? — пробурчал Всеслав. — Вроде, что-то такое было. Тебя это задевает?

Лифт не работал. Ниро — передние лапы на первой ступеньке лестницы — тянул морду кверху и, кивая, принюхивался. Вадим встал рядом, пригляделся. Наверху лестницы было пусто. И Ниро пошёл по ступенькам, пригнувшись, будто опасаясь, что его заметят раньше времени чьи-то враждебные глаза, — пошёл тихо и ровно, не качаясь, как обычно в шаговом движении. И Вадим за ним — в мягкой обуви, и было впечатление, что подъезд странно насмешлив: стены перекидывались дыханием людей и шелестом их ног по пыльному полу, словно огромными, невесомыми, но, к сожалению, не беззвучными мячами. И не заглушали этого шумка звуки живущего обыденной жизнью дома — в основном звуки действующего водопровода.

Сосредоточив сначала внимание на том, что их ожидает наверху, Вадим на мгновение вдруг решил, что огромный дом пуст. Ужас пустоты, безлюдности сотен квартир ударил по ушам звенящим напряжением. И в этот момент за стеной, рядом с ним, бодро загудела труба — загудела и смолкла. Набрали воды. Или сполоснули руки. Смешки боевиков Чёрного Кира не относились к тому, что дом Вадима пуст.

Ладонь Вадима липко чмокнула, когда он перестал держаться за перила. Взмок от страха — понял он. В следующее мгновение он взорвался. Сколько можно… Его постоянно тошнит от… от…от амбивалентности, чёрт подери! Он постоянно психует с перепугу! Ладно — на улице. Но в собственном подъезде, почти у порога родного дома! В пути, где у ноги сильный осторожный зверь, а за спиной двое, готовые прикрыть эту самую спину от всех напастей…

"Топчи их рай, Аттила!" — задорно предложил чей-то насмешливый голос.

Точно. Какая-то дрянь во главе с Шептуном-Деструктором устроила себе в городе Вадима рай, а он, Вадим, покорно принимает навязываемые ему условия: пугается, излишне осторожничает?! Ну уж нет! Топчи их рай, Аттила!

Он вновь не заметил собственного движения. Только в руках внезапно оказался меч, а ноги, выполняя внутренний приказ, послушно понесли тело через одну-две ступени. Ниро помчался рядом — бесшумная, вытянутая в струну тень. И ещё двое поспевали за ними.

Топчи их рай, Аттила!.. Позже Вадим разберётся, откуда взялась фраза, в один миг мобилизовавшая его дух и тело.

Топчи их рай, Аттила!.. Сейчас главное — действие и время.

Они взлетели на площадку своего этажа, и Вадим первым делом обшарил глазами лестницу вверх. Пусто. Теперь можно взглянуть, на что тихо рычит Ниро.

Кровь. Кровавая, ещё свежая лужа, словно прильнувшая к порогу его квартиры.

Кто-то из двоих за спиной втянул сквозь зубы воздух. Топчи их рай, Аттила!

Фраза всё ещё обладала подстёгивающей силой. Кажется, именно она помогла принять решение.

Не психовать. Зайти в квартиру. Потом уже, в зависимости от ситуации попереживаешь или ещё что там…

Больше всего крови было внизу, под замочной скважиной. Тянуться с ключом через чёрную лужу было неудобно. Поэтому Вадим ткнул пальцем в кнопку звонка. Узнавать — так сразу.