Страждущий веры

— Помоги, туаты нас предали! — попросила я.

— Помогу.

Микаш достал из-за пазухи большой ажурный ключ, отпер замок и вошёл в клетку.

— Лайсве! — испуганно выкрикнул Вейас.

Микаш выхватил меч и, словно сквозь масло, проткнул его грудь с левой стороны. Убил! Он убил моего брата! Микаш рассмеялся и глянул на меня жуткими разноцветными глазами.

— Ты моя! Никто нам больше не помешает! — закричал он, превращаясь в тёмного суженого из моих снов.

Возле его ног лежал не Вей, а Огненный зверь, поверженный, растерзанный тьмой. Пламя опадало с его шкуры. Он умирал!

— Не-е-ет!

Я бросилась на мерзкую тварь. Она обхватила меня руками, обездвижив, и поцеловала в губы, вливая в рот тьму.

Я очнулась посреди гостевого зала. Обошлось? Меня отпустили?

Дверь была не заперта. Я прихватила меч и рванула наружу, побежала в темницу.

— Вейас! — позвала я со входа.

— Лайсве! — крикнул брат с дальнего конца.

Жив! Я ударила мечом по замку клетки, высекая искры. Он не поддавался, видно, был заговорен на прочность. Из коридора послышались шаги. Я стукнула по замку ещё сильнее. Ну же! Хоть чуточку!

— Помочь? — зашептал в ухо вкрадчивый голос Микаша. Нет, суженого!

Перехватив мои руки, он отвёл меч в сторону, открыл замок и подтолкнул внутрь.

— Пусти!

Я вырывалась, но ничего не выходило. Он подвёл меня к Вейасу и приставил меч, зажатый в моих руках, к его груди.

— Убей его, и мы всегда будем вместе. Я буду любить тебя вечно, никогда не предам и не взгляну на других женщин, кроме тебя. Разве ты не этого хотела? — уговаривал суженый.

— Лайсве, — Вейас, избитый и ослабший, протягивал ко мне руки.

— Он пытался изнасиловать тебя, усыпив сонным зельем. Убей его, освободись от проклятья близнецов и от проклятья Сумеречников разом. Тогда настанет новый светлый мир, мир лучшего, более справедливого бога. Мы в нём — повелители и вершители судеб, в нашей власти карать и миловать, одаривать и низвергать.

— Лайсве… — шептал брат, глядя мне в глаза.

Руки дрожали. Я не верила. Он не мог… не смог бы, даже если хотел. Я не стану его убийцей, нет!

Вейас вспыхнул рыжим пламенем. Через мгновение передо мной на боку лежал Огненный зверь, хрипел, рычал, сучил лапами, но подняться не мог. Глянул на меня пронзительно-синим глазом, как на палача!

— Убей его, — снова заговорил суженый. — Он не благ и не милостив, а холоден и расчётлив. Он не любит тебя, никогда не любил, просто использовал, чтобы победить Легион и убить своего брата. Разве братоубийца может быть хорошим, добрым, праведным? Знаешь, скольких ещё он убил? Скольких погубил своей хандрой и бездействием? Догадалась, за что он тебя выбрал? Не за красивые ведь глазки, правильно? А за то, что ты самая глупая и доверчивая дурёха в Мидгарде. Это не мои слова, а его. Для меня ты самая красивая, самая умная, самая лучшая. Докажи ему, что ты такая. Убей его! Он ведь тебе не брат.

Моё отражение в синем глазе. Тощая, потрёпанная, испуганная дурёха.

Зверь дразнил. Сделай, отбрось привязанности и мораль, растворись в ощущениях силы, власти, вседозволенности, обиды и жажды справедливости. Тебе же было так больно, когда я тебя бросил!

«Я тоже устал и хочу сдохнуть. Жаль, что перерезать горло мне для этого недостаточно».

Нет! Я же не для этого… не этого желала на самом деле. Я желала, чтобы ты захотел жить, вернулся к людям, спас нас. Вот моё истинное, самое сокровенное желание!

Суженый надавил на мои руки и вонзил клинок в грудь зверя. Тот содрогнулся и обмяк вместе с опадающим пламенем. Потух зеркальный синий глаз. Суженый отпустил меня. Я упала на грудь мёртвому зверю и разрыдалась, желая уйти за ним.

Когда открыла глаза, снова оказалась в гостевом зале. Что происходит? Я потянулась за разбитым зеркальцем. Искажённым отражением на меня смотрел маленький демон. Я хотела поправить осколки, но поранила палец. Алая капля упала на раму. Демон выпрыгнул наружу, тёмно-бурый, покрытый мохнатой шерстью, вместо ног козлиные копыта, закрученный в баранку тонкий хвостик, вместо носа кабаний пятак, на голове маленькие рожки.

— Ме-ме-ме! — заблеял демон, подскакивая и кувыркаясь.

Вроде не злой.

Что делать? Снова бежать в темницу? Может, это уже не третий, а тысячный, тысячно тысячный раз? Всё слилось в одно. Надо вырваться из порочного круга, но как?

— Ме-ме-ме! — кривлялся несносный демон, хватал за одежду и тянул куда-то.

Снаружи слышался топот и бряцанье оружия. Была не была! Я побежала за демоном. Петляли коридоры, сливались в круговерть зелёные сполохи, погоня наступала на пятки эхом. Демон снова вывел меня к водопаду! Зачем? Я не хочу по кругу!

— Ме-ме-ме! — не унимался он. Дёрнул так, что я не успела нырнуть под каскад сбоку, промокла и наглоталась воды.

Я вырвалась и ударила по косматой морде. Демон обиженно застонал, выпучил чёрные бусины глаз, вцепился в рукав и потянул за собой. За водопадом лязгала сталь. Нагнали! Я побежала за демоном. Он налетел на стену, где была щель в монаршие покои. Та рухнула, словно хлипкая деревянная ширма. Я пробралась внутрь по осколкам камней.