Стражи дорог

Спустив воду в унитазе, Грубер вышел из санузла, и подошел к кровати, на которой разметалась Анна, перекатившаяся во сне на его сторону и сейчас спавшая на животе, уткнувшись в его подушку. Постояв немного, задумчиво глядя на девушку, Грубер решил больше не ложиться, а заняться, наконец, делом. Одевшись, он глотнул живчика, подумав, оставил фляжку на прикроватной тумбочке, положил рядом ключ от комнаты, подхватил автомат и рюкзак и вышел, заперев за собой дверь ключом, который нашел висящем на гвозде на стене рядом с дверью. Похоже, что Снегирь свой ключ забыл еще в тот момент, когда они впервые из комнатушки выбрались. А может он и не знал, что им не один, а два ключа выдали, когда эту комнату выделили для новых работников.

Подойдя к комнате Зины, Грубер несильно пнул дверь ногой.

— Сова, открывай, медведь пришел, — он еще раз стукнул по двери, которая открылась, явив Зину, снова закутанную в одеяло, раскрасневшуюся, с влажными прядями светлых волос, прилипших к вискам. — Двигай попкой, и дай мне пойти, — Грубер отодвинул ее плечом и вошел в комнату. — Снегирь, признавайся, кто был инициатором утреннего перепиха, из-за которого мне пришлось стоять под дверью, как выброшенному на улицу псу.

— Грубер, ты — свинья! — Зина ткнула в него указательным пальцем, сбросила одеяло, и совершенно обнаженная прошла в ванную, которая была в ее номере побольше, чем в номере Грубера. Чувства стыда и неловкости были ей неведомы.

— Я знаю, дорогая, за то тобой и любим. И, кстати, ты специально передо мной сиськами и задницей трясешь? Так я тебя заранее огорчу, на групповуху не рассчитывай, — в ответ Зина подняла руку над головой и продемонстрировала Груберу средний палец. — Ну ни хрена себе, Снегирь, видел, твоя баба меня только что послала.

— Оставь ее в покое, и не будешь посылаем, — Снегирь натянул майку прямо поверх бинтов, решив пока не снимать их, потому что чувствовал — раны еще полностью не зажили, и нет необходимости их тревожить, снимая повязки, тем более нагноения можно было не ожидать, не было в Улье таких проблем со здоровьем, скорее всего, все болезнетворные бактерии просто тут не выживали, проигрывая вчистую грибку Стикса.

— Ну уж нет. Как это, оставить в покое? — Грубер сел на стул, откинулся на спинку и вытянул свои длинные ноги. — А как же: «Нет, ты что, это же искусственный интеллект в теле почти превратившейся зомбячки! Как ты вообще мог подумать, что у меня на нее встанет?»

— Я такого не говорил, — Снегирь уже надевал камуфляжную куртку. — Не надо мои слова передергивать.

— Ой, да ладно, не говорил, — Грубер улыбнулся совершенно похабной улыбкой. — Конечно же говорил, просто стоило кому-то раздеться, и сразу же все твои принципы приказали долго жить, погребенные под натиском похоти. Но я не буду тебя донимать, если ты мне сейчас расскажешь, какого оно? — и Грубер многозначительно поиграл бровями.

— Да ну тебя, — Снегирь махнул рукой. — Ты что-то узнал?

— Я много чего узнал, но это породило еще больше вопросов. И сейчас я хочу сходить в один весьма примечательный домик, чтобы получше рассмотреть некоторые детали. Может, хоть что-то обнаружу.

— Обнаружим, — Снегирь забросил на плечо автомат. — Я готов, когда выступаем?

— Грубер! — донеслось из ванной. — Я не искусственный интеллект!

— Началось, — Грубер встал и потянулся, лишь после этого крикнул. — Я знаю, Зинок, не надо мне об этом постоянно напоминать, потому что у меня складывается ощущение, что ты вообще никакого интеллекта при себе не имеешь и нагло пользовалась моим, во время нашей весьма тесной дружбы. — Высказавшись и с явным удовольствием на лице выслушав ругань Зины, он повернулся к Снегирю. — Ну что же, пошли, прошвырнемся, я по дороге тебя расскажу подробности того, что вчера произошло в убежище Анны, которое вовсе и не убежище, а совсем даже наоборот. — Грубер закинул за спину автомат, подхватил рюкзак и крикнул. — За Анной пригляди и за кошкой, — после чего вышел из комнаты, и вскоре к нему присоединился Снегирь. — Я надеюсь, ты живчик взял? Потому что я свой Анне оставил.

— О как, — Снегирь не удержался и присвистнул. — Значит, ты и Анна…

— Ничего это не значит, — Грубер остановился рядом с лестницей, ведущей вниз в непосредственно помещение бара. — Я был взвинчен, она напугана, и нам просто была необходима разрядка.

— А я что, я ничего, — пожал плечами Снегирь, и начал спускаться первым. — Разрядка так разрядка — как скажешь.

Грубер несколько секунд с мрачным выражением лица смотрел ему в спину, затем поморщился так, словно разжевал лимон, и спустился вслед за другом. На барной стойке сидела кошка, Михалыча видно не было.

— Я смотрю, ты тут совсем освоилась, — Грубер подошел к стойке и потрепал кошку по голове. Она заурчала и повернула голову, словно показывая, где именно ее надо гладить. — У меня складывается впечатление, что у Чинка тебе очень понравится.