Стражи панацеи (СИ)

Решено, нужно немедленно размножить записи и отправить их в разные издания, не только в британские. Пресса уже указывала на то, что Дюран преследуется некоторыми спецслужбами, логично предположить, что сброс компромата против заговорщиков из разведки припишут ему, в попытке обезопасить себя от охотников.

Уже через пару часов он вошёл в хранилище банка. Но, открыв ячейку, обнаружил лишь наличную сумму в десять тысяч евро, которую оставлял вместе с флэшкой. Она, каким то таинственным образом исчезла. Не веря своим глазам, Визант напрягал память — может, он забрал её и спрятал в другом месте, забыв про это, также как и не помнил все детали своего похищения. Однако, ничего в голову не приходило — или провал в памяти, или кто-то покопался в его ящике. Второе показалось объяснение более реальным, он вызвал клерка, миловидную даму средних лет.

— Мэм, у меня пропала вещь из ячейки, — отчеканил он.

Она подняла брови удивлённо и ответила язвительным тоном:

— Мистер Фарно, из нашего банка, тайно ничего исчезнуть не может. Вероятно, вы забрали её в прошлый раз.

— Последний раз я был здесь более месяца назад, и оставил то, что сейчас каким то образом растворилось.

— Подождите минуту, — озабоченно сказала она и вышла из хранилища.

Визант сел за стол, бессмысленно теребя пачку банкнот в ожидании.

Минут через десять женщина вошла в помещение с хладнокровно победоносным видом.

— Мистер Фарно, не могли бы вы проследовать за мной?

— Разумеется, — ответил Александр, понимая, что попал в неприятную ситуацию.

В другой комнате ему предложили просмотреть запись.

Александр узнал себя, в шляпе и пальто, как он не часто любил одеваться, произошло это три дня назад, судя по отмеченной дате. Затем появилось окно с записью идентификации клиента: голоса, сетчатки глаза и инфракрасного излучения его лица.

— Как вы убедились, мистер Фарно, — с мягкой иронией, с какой отчитывают мелких нарушителей общественного порядка, — вы посетили наш банк три дня тому назад, а не месяц, как вы утверждаете.

— После этого, я, видимо, так хорошо принял в пабе, что реальность спутал за воображаемое, — насмешливо заметил Визант. — Те деньги, которых я не досчитался, и стали причиной провала в моей памяти.

— Мы к вашим услугам, — снисходительно парировала красавица среднего возраста.

Александр покинул банк как оплёванный. Но каверза состояла в том, что он совсем не помнил, как посещал банк несколько дней назад, хотя в других эпизодах своего пленения он пребывал в полной памяти. Его превратили во фрагментарного зомби.

Но картина всё же несколько прояснилась. Очевидно, что его кодировал Стром, тот медиум, о котором упоминал когда-то Спирин, служивший в прошлом в засекреченном отделе российской спецслужбы. Скорее всего, и похитили Византа, для трансформации его сознания, люди Спирина. Цель — изъять из ячейки записи. И мотивы у Спирина имелись существенные — файлы более чем серьёзный компромат, настоящая находка для шпиона, шантажиста и манипулятора. А если Спирин получил эти файлы, то Визант больше не представлял для него интереса.

Всё выглядело слишком логично, чтобы быть похожим на правду.

Он хотел связаться с Верой, но по старому адресу её не оказалось, так же, как и исчезли люди Дюрана, наблюдавшие за ней.

В шкуре наёмного убийцы

Продолжение событий Визант наблюдал по статье из криминальной хроники одной из французских газет. Недалеко от одного французского местечка, под Тулузой, местный житель набрёл на раскопанное захоронение в лесу, над которым потрудились падальщики. Полиция заподозрила в трупе иностранца, купившего в этой деревне дом, и проживавшего там замкнуто от местных жителей. Опустевший пару месяцев назад дом, обыскала полиция, найдя там документы на разные имена с биометрическими данными одного и того же человека. Полиция выяснила, что это русский гражданин, некто Феликс Отис.

Снова всплыло и имя Веры Щербаковой, его дочери, когда-то попавшей под внимание английской полиции, а теперь её намеревалась допросить французская фемида, и провести анализ ДНК.

Всё было похоже на «подставу», отметил Визант. Избавиться от трупа, но так, чтобы его нашли и заподозрили дочь в соучастии убийства. Кроме Спирина подозревать было некого. Мстительный волк привёл свои угрозы в действие?

Но зачем Спирину инспирировать расследование против Веры, рискуя вывести полицию на цепочку своих преступлений? Если исключить стечение обстоятельств, то здесь скрывался замысловатый конспирологический ход. Интуиция подсказывала Византу, что Вера может стать в этой игре жертвенной пешкой, как и её отец, Феликс Отис.

Визант обратился в посольство за помощью найти новый адрес Веры. Уже через два дня он нажал на кнопку домофона её квартиры. Она была скорее изумлена, чем напугана, но как всегда, согласилась посетить с ним ресторан.