Стражи панацеи

Блистающий зал в светлых тонах, был наполнен на одну треть, он сразу заметил их, за столиком у стены, на подиуме, где располагались отгороженные стеновыми панелями места. Мельком окинув зал, Визант занял место у противоположной стены, там, где мог наблюдать за ними, не поворачивая головы. Спирина, сидевшего к нему спиной и лицом к выходу, закрывала стеновая перегородка, Вера могла видеть Византа, правда для этого нужно было отклонить голову, выдавая любопытство.

Спирин не мог не заметить нового посетителя, но узнал ли он Византа, или нет, или, узнав, не подал вида, как искусный филёр, не возможно было определить. Не исключено, что они потеряли бдительность, проведя здесь достаточное время, судя по обильно накрытому столу, или слишком были поглощены друг другом.

Византа охватила обезоруживающая ревность, он заказал белого вина, поскольку ресторан славился винами и креветочный салат.

В какой то момент телефон Спирина возвестил об СМС сообщении. Недовольный неуместным беспокойством охранника, следившим снаружи, он прочёл: «Похоже, появился наблюдатель». Чтобы уточнить предупреждение подопечного, Спирин отлучился в туалетную комнату.

— Что там? — спросил он, перезвонив охраннику.

— Мужик вертелся у входа, как-то неуверенно, зайти, не зайти, — тараторил напарник. — Но всё же вошёл. Толстобрюх, бородка, очки, какая то суетливость неубедительная. И, по-моему, не похож на иностранца, наших видно, как ни маскируйся.

— Я видел его, но не придал значения. Продолжай наблюдать.

Спирин был раздражён не фактом слежки, как это случилось бы прежде, а испорченной встречей, только набиравшей безмятежного удовольствия.

Тем временем, Визант явственно заметил как Вера, воровски озираясь, взяла меню в одну руку и, прикрываясь им, поднесла правую руку к бокалу коньяка Спирина, видимо, что-то подбросив в него.

Спирин вернулся к столу, окинув зал взглядом, задел и Византа, без особого внимания, как и всё остальное. Визант с равнодушно расслабленным видом придерживал рукой бокал вина. Вскоре задрожал и его мобильник, лежавший на столе.

«Вас засекли. Мы перехватили разговор» — появилась строка.

После этого последовал текст переговоров Спирина с его охранником.

Несмотря на это, ничего не происходило. Парочка предавалась беззаботному развлечению, допили каждый из своего бокала — Спирин коньяк, Вера — вино, заказали ещё порцию. Что она ему подсыпала — яд, или снотворное? В любом случае снадобье было замедленного действия, иначе, Вере бы пришлось поторопиться с места преступления. Но ведь она убийца, гневно возмутился Визант, или, по меньшей мере, соучастница. Он знал о её скрытой злобе к Спирину, но чтобы она зашла так далеко? Или она крепко сидела на крючке у того, кто направлял её. Скорее всего, оба мотива слились воедино, создав смертельно ядовитую субстанцию мести.

Благо, что скорый заказ также быстро и был съеден, Визант расплатился с официантом, прошёл мимо них развалистой походкой. Через четверть часа дисплей его телефона высветил сообщение: «Ложная тревога. Они успокоились». Визант попросил у группы слежения местожительство Веры, если это было возможно. Ответ не заставил себя ждать. Адрес они сопроводили кратким комментарием: «Она перезванивалась с неизвестными нам лицами, на английском языке, скорее всего британцами». «Чёрт, почему сразу не сказали?», — выругался про себя Визант.

Её ведь могут убрать вслед за Спириным.

***

В глазах Спирина всё ещё мерещилась Вера с отказом продолжить с ним встречу в гостинице. «У меня сегодня день независимости», — намекнула она на цикличную физиологию женского организма. И действительно, сегодня она не была так лучезарна, мало ела и пила, и вообще, выглядела утомительно бледной. Надо же было указать на свою невозможность в самый разгар встречи, отняв надежду в её кульминационный момент. Хитрые женские уловки. Утешало её обещание на скорую встречу в будущем, желание уехать на край света, когда завершится эта затянувшаяся криминологическая история.

Всё звучало правдоподобно и, проводив её из-за недомогания раньше времени, сам он не желал прервать удовольствие, оставшись в ресторане, заказав ещё закуску и выпивку. Реванш можно было взять, набрав девок лёгкого поведения в номер.

Неожиданно к нему подступила острая тошнота, усиленное сердцебиение и головная боль. Он решил, что это симптомы алкогольной передозировки. Но они необычно усиливались — сердце норовило выскочить из грудной клетки, а голова кружилась так, что и под столом не трудно было оказаться. Он связался с подручным.

— Что-то вы шеф плохо выглядите. Перебрали? — заметил он, сев за стол.

Подчинённый расплатился с официантом и вышел со Спириным на улицу, всё ещё державшегося на ногах, и вроде как, почувствовавшего облегчение на воздухе.

— Ничего, бывает. Надо домой и пить воду. Чем больше, тем лучше, не помешает и аспирин.

Спирин презрительно взглянул на него.

— От алкоголя не бывает такой агонии, и не расплавляются лёгкие, — тяжело проговорил он. — Олег, мать твою, не видишь, меня отравили.

Напарник встал напротив, смотря прямо в лицо.