Стражница

Я не обманула, напомнила я себе. Только не упомянула, что это была магическая поломка и что за ней последовала катастрофа.

— Мы подумали, что можем пойти туда во вторник, но после того, как позвонил дядя… это всё изменило.

Она усмехнулась.

— Ты провела с ним ночь? Могу поспорить, что это тоже многое изменило.

Я почувствовала, как на щеках расцвел предательский румянец.

— Мы не…

— О, прошу тебя. Если вы этого не сделали, то не потому, что ты не хотела, — она заглянула за моё плечо, бросив взгяд в сторону грузовика. — И не потому, что не хотел он. И что будет теперь?

Я сама не знала, поэтому вернулась к единственно знакомому, что ещё оставалось.

— Первый урок, — ответила я, и мы зашли внутрь.

День прошёл, как я и ожидала. Другие выражали своё сочувствие, задавали отнюдь не ненавязчивые вопросы и распространяли по школе всё более неслыханные истории. Во время последнего звонка Лена уведомила меня, что «Слайс» был взорван контрабандистами оружия из ИРА, будто те сговорились с мафией и пытались изготовить пластиковую взрывчатку в чулане.

Даже Джилл Макаллистер принимала участие в игре, когда любезно — и громко — спросила на уроке химии, сможет ли моя мать теперь позволить себе внести плату за обучение в Св. Бригид, не говоря уже о взносах в колледж. Она слышала, сообщила она мне, будто общественные колледжи не такие дорогие. У меня не осталось энергии, чтобы поставить её на место.

— Никаких инопланетян? — спросила я Лену, когда мы подошли к школьным дверям. — Я считаю, что в истории не хватает ещё инопланетян.

— Точно. Инопланетное вмешательство было бы изюминкой в этой истории!

Когда мы вышли на улицу, кто-то перерезал мне путь. Я подскользнулась на мокрых ступеньках и с трудом удержалась на ногах.

— Опля, — Дженни Ковальски стояла передо мной.

На ней была одета синяя шотландская юбка, которая почти, но не совсем, соответствовала нашей униформе. Она была достаточно похожа, чтобы не выделяться среди других девушек.

— Я слышала, что случилось с рестораном. Вы застрахованы?

Я уставилась на неё, разинув рот.

— Я тебя знаю? — спросила Лена.

— Нет. Нам нужно поговорить, — сказала мне Дженни.

— Я так не думаю, — ответила я. — Теперь всё изменилось.

Она покачала головой.

— Не так сильно, как ты, возможно, думаешь. Вот, — она протянула мне коричневый конверт.

Я попыталась его вернуть, но она не хотела забирать назад.

— Мне это не интересно, — сказала я.

— О, интерес ещё появится. Спроси себя, кто получит наибольшую выгоду от того, что «Слайса» больше нет. Это основные правила расследования, — она подняла руку на прощание и настойчиво посмотрела мне в глаза. — Я надеюсь, они поймают тех людей, кто в этом замешан. Очень на это надеюсь.

Она зашла за угол школы, Лена смотрела ей вслед.

— О чём вы говорили?

— Семейные дела, — ответила я, крепче обхватив конверт. — Мне так кажется.

— А что в конверте?

— Давай выясним.

Мы снова проскользнули в школу и нашли пустой класс. Я открыла конверт и разложила бумаги на одном из задних столов.

— Это отчёт об аресте, — сказала я.

Лена указала на штамп с числом.

— Это произошло в ночь взлома. Разве Колин не говорил, чтобы мы не впутывали полицию?

— Мы не обращались с жалобой в полицию.

Отчёт описывал полицейский контроль на дороге, который перерос в нарушение закона об оружии — троих мужчин остановили в четырёх, пяти кварталах от нашего дома, потому что они превысили скорость. Когда полицейский проверил права водителя, он заметил, что на всех сидящих в машине, выдан ордер на арест, обыскал автомобиль и нашёл два пистолета. Хотя те не были заряжены, но несмотря ни на что, это было явное нарушение запрета, носить оружие в городе.

— Это должно быть те типы, что вломились в ваш дом, — Лена склонилась над столом. — Видишь? Они ехали в другом направлении, покидали квартал. И это прямо после взлома. Что там в других бумагах?

— Их выписка из реестра.

Все трое были известны как шестёрки Марко Форелли.

— О нём я уже слышала, — сказала Лена. — В последнем процессе о семейных секретах. Он был тем, кто тогда легко отделался. Несколько свидетелей отозвали свои показания.

— Ты следишь за подобными делами? — удивлённо спросила я. — Я никогда не обращаю на такое внимание.

— Я слежу за всем, — сказала она. — Если типы, проникшие в ваш дом, работают на Марко Форелли, тогда это не русские.

— Они из мафии.

Я опустилась на стул, всё больше соединяя в голове кусочки головоломки.

— Зачем людям твоего дяди угрожать тебе? Они ведь хотят, чтобы ты была на их стороне. Разве это не противоречит их интересам?

— Это уловка, — сказала я, и последние несколько частей встали на свои места.

Я засунула бумаги в школьную сумку.

— Мне пора идти. Пожалуйста, Лена, прошу тебя, никому не рассказывай об этом.

Она обиделась.

— А разве я когда рассказывала?

Колин мерил шагами школьный двор.

— Что всё это значит? — спросил он. — Школа уже закончилась двадцать минут назад.

— Мне нужно в «Слайс».

— Зачем?