Стрекоза для покойника (СИ)

Она встала, выглянула в коридор, прислушалась. Наверняка, вот-вот подойдут родители, а с ними встречаться не хотелось. Говорить было не о чем. Вернулась. Неожиданно склонилась над братом и поцеловала в лоб.

- Давай потом поговорим об этом. Когда тебе лучше станет. Номер у меня тот же, звони, пиши, как сможешь!

Лука развернулась и быстро вышла, не обращая внимания на протестующие вопли Артёма. Услышав знакомые голоса, едва успела заскочить в подсобку с кучей грязного белья, как из-за поворота показались мрачный отец и заплаканная мать. В сердце что-то лопнуло со звоном, будто хрустальный колокольчик разбился. Не броситься к ним, не прижаться… Чужие люди! Метнулась прочь - не к лифтам, а по лестнице, выскочила из больничного крыла, как была, в трогательных голубых бахилах. Нырнула в какие-то чугунные, гостеприимно распахнутые ворота и очутилась… на кладбище. И поразилась царящей здесь тишине и покою. Словно и не было там, за кирпичной кладкой стены, запруженной машинами улицы.

Бахилы отправились в первое попавшееся мусорное ведро. Лука медленно шла по аллеям, разглядывая могилы и поражаясь их разнообразию. Как в мире людей - эти гордецы, эти - скромняги, вот - для большой крепкой семьи, а эта - для одинокой барышни. Ангел с опущенными крыльями… Покосившийся крест… Забытая могила.

Здесь Лука и присела - на облезлую лавочку. Достала из рюкзака бутерброд и термос с кофе, отсалютовала им неведомому покойнику.

- Твоё здоровье, прах! Господи, как тошно! Тебе там тоже?

Ясное дело, могила молчала. Она была усыпана ковром из листьев так, что обломки камня едва угадывались под ними.

- С покойниками говоришь? Уважаю! - раздался звонкий голос.

На дорожке стояла высокая красивая деваха из тех, которых парни называют дерзкими - брови вразлёт, голубые шальные глаза, густо обведённые чёрным, ресницы, потерявшиеся в туши вамп, губы - мечта извращенца. На девахе были чёрные джинсы, ботинки до колена и кожаная мотоциклетная куртка. Длинные каштановые волосы собраны в высокий хвост. На руке висел шлем, странно смотрящийся рядом с изящным дамским рюкзачком.

- У тебя здесь кто? - незнакомка кивнула на могилку. - Древние предки?

Лука невольно фыркнула. Подняла термос.

- Хочешь кофе? Я подвинусь.

- А давай!

Деваха села рядом, придержала второй, ненужный Луке стаканчик-крышечку, пока та наливала кофе. Чокнулась с ней, представилась:

- Меня Муней зовут. Так кто у тебя тут?

- Лука, - представилась та, гадая, как звучит настоящее имя Муни. - Никто. Просто так сижу.

- Просто так на кладбище даже вороны не сидят! - рассудительно заметила Муня. - Вообще-то я - Мария. Но боже упаси тебя называть меня Машей, Маней, Марусей или Манечкой! Вырву глаз!

- А я тебе зуб выбью, - развеселилась Лука. - Правда, я тоже не терплю, когда меня зовут Лукерьей или Лушей!

- Круто! - восхитилась Муня. - Я тоже хочу быть Лукерьей!

- Будь, - грустно улыбнулась Лука и отпила кофе, - а я не буду!

- Чего у тебя случилось-то, подруга? - с искренней заботой поинтересовалась новая знакомая. - Расскажи… Может, я помогу чем?

Лука приготовилась изобразить неприступность и гордость, но… открыла рот и рассказала всё, кроме истинной причины аварии брата. Тайна собственного происхождения так и жгла сердце, а безобразную сцену, произошедшую ночью, буквально хотелось выблевать и забыть навсегда.

Муня слушала внимательно. Лишь один раз отобрала у рассказчицы кофе, выплеснула себе остатки в крышечку. Когда Лука замолчала, она посмотрела на неё как-то странно, помолчала и сказала медленно:

- Давай ещё раз, и поподробней. Вот с того момента, про огонь… Что-нибудь раньше с тобой подобное случалось? Ну, типа, чудес?

Луке в голову закралась мысль, что новая знакомая немного не в себе. Она тщательно оглядела её с ног до головы. От девахи разило респектабельностью, которую та тщетно пыталась прикрыть уличным прикидом. И веяло ещё чем-то, чему девушка не могла пока дать название. Может, это и есть безумие?

- Понятно! Ты зависла! Требуется перезагрузка! - констатировала Муня. - Поехали!

И поднялась так стремительно, что Лука даже не успела понять, как термос оказался в рюкзаке, рюкзак - у неё на плечах, а она сама была схвачена за руку и потащена в сторону выхода.

Водила Муня классно. Легко перестраивалась, лавировала между машинами в таких узких пространствах, что у ни разу не катавшейся на мотоцикле Луки горло перехватывало от ужаса и восторга. Она так цеплялась за Мунину талию, что та пару раз двинула её локтем под ребро и прокричала:

- Ослабь! Придушишь, дурная!