Стрекозка Горгона. 1828 год

После обеда капитан посидел немного да решил и честь знать. Лапину предложил не торопиться, пообещал, что перед полковником оправдает. Поехал к Красному Селу не спеша, любуясь вечерним небом и размышляя над увиденным и услышанным, смакуя самые интересные детали: какой барышня предстала перед ними возле конюшни и какой она появилась в гостиной, сколь разительным был контраст. Как сильно всё-таки одежда меняет человека, особенно – женщину! Вспомнил, как переглядывались меж собой жених и невеста, чувствовалось полное взаимопонимание. Тревогу вызывал лишь кузен – тоже вполне симпатичный, неглупый и тоже, похоже, привязанный к Татьяне. А вдруг не просто привязанный, а ещё и влюблённый? Бывает ведь иногда такое: муж после свадьбы обнаруживает, что у жены с кузеном не просто доверительные отношения, что в её спальню кузен запросто заходит и почаще, чем сам он. И здесь не будет ли того же? С одной стороны, не похоже, что Лапин может в такую ситуацию попасть – не дурак, и с кузеном дружат. Но в жизни чего только не бывает? Хотя всего, что в жизни случается, и не предусмотреть, от всех бед заранее не заречься, соломку не подстелить. Всё это и изложил Сухнену. И предложил:

– Давайте-ка, Иван Оттович, устроим бал, иль хотя б пикник. Пусть наши офицеры и меж собой, и с дамами знакомятся. А то мы лишь на плацу да в солдатских палатках друг друга видим.

Полковник согласился. Бал организовывать некогда, за городом лучше всего вечера да пикники проводить. И организовать пикник за три оставшихся до воскресенья дня вполне возможно. Через неделю, на Троицу, Лапины свадьбу назначили, на пикнике о ней и объявить можно.

Странная эта штука – любовь, размышлял потом Лужницкий. Вот старше он Лапина аж на 9 лет, но никакого желания жениться не имеет. И в том, что он, будучи корнетом, хотел жениться, правды немного. Показалось ему тогда, что влюбился, думал, что лишь женитьба пыл охладит, а как товарищи старшие познакомили с одной гризеточкой премиленькой, потом – с другой, желание жениться быстро пропало. И он сам, хотя со скорбным выражением лица, но в душе – с превеликим облегчением, рад был сообщить барышне, по которой прежде с ума сходил, что офицеры полка не позволяют просить её руки. …А у Лапина нечто совсем другое.

Глава 10

Драгуны временно размещались в Красном Селе, на месте ушедшего на Балканы лейб-гвардии гусарского полка. Для пикника выбрали поляну недалеко от лагеря на берегу Дудергофки, которую лес отгораживал от мест военных учений.

Проблема была в том, что офицеров, то есть молодых людей, много, а барышень – почти нет. Женатых офицеров на весь полк шестеро. Офицеры, живущие в столице, спешно созывали сестёр, кузин. Таня пригласила Стрешневу с двумя незамужними дочками, и написала Екатерине Дмитриевне. Эта молодая учительница была единственной из преподавательниц, к которой она чувствовала не только уважение, но любовь, признательность и даже – жалость. Да, многие дамы из Смольного заслуживали уважение за неуклонное соблюдение принципов, за благонравие, преданность делу, но любви – увы, не все. Екатерина Дмитриевна, выпускница этого же института, ещё не успела очерстветь от сознания, что осталась в старых девах, и была добра к воспитанницам. Милая Кати, как её называли смолянки, была хороша собой, умна, читала предмет интересно, доходчиво. И вряд ли – счастлива. Обедневшие родители отдали её сюда шестилетней, а потом радовались, что благодаря успехам в учёбе дочери предложили стать преподавательницей – хоть куском хлеба она сама себя обеспечивала. Потому до 25 лет Екатерина Дмитриевна не видела почти ничего, кроме Смольного, не была знакома ни с кем, кроме его обитательниц, знала жизнь лишь от звонка до звонка: по звонку подъём в 6 часов, по звонку – молитва, по звонку – завтрак, уроки. Даже прогулки во внутреннем саду Смольного и те – строго по звонку. Танюше очень хотелось сделать для мадемуазель Кати хоть что-нибудь! Хорошо, если б на нее обратил внимание кто-то из офицеров, а если не получится, то хотя бы на день вырвать из атмосферы казарменного пансионата, из голых институтских стен.

Когда мадемуазель Кати приехала, Таня представила ей Бегичева и попросила, чтобы тот был рядом с нею: «У Екатерины Дмитриевны в этой компании, кроме меня, нет знакомых, я боюсь, что ей не с кем общаться. А у вас могут быть общие интересы: ведь она – преподавательница, и Вы были преподавателем!»