Стрела Амура

— Что-то не помню, чтобы этот кобель у меня в долг брал, но всё равно спасибо. Может, за пивком сгоняешь?

Родин понял, что попал в точку.

— Зачем пиво, у меня есть что покрепче в машине, сейчас схожу. — Выйдя из дома, он посмотрел на окна девятой квартиры, они располагались как раз напротив того места, где висела голова. Взяв в машине фляжку со спиртом, Родин вернулся в квартиру Лисицыной. Люда времени даром не теряла: оделась, оперативно наложила макияж. Прошли на кухню. Люда достала две стопки, Родин налил в них из фляжки.

— Что это? Водка? — спросила Люда.

— Что вы, мадам, как я могу предложить даме водку? Чистый спирт!

— Я не смогу его выпить.

— Спокойствие, только спокойствие. Берёшь рюмку, делаешь полный выдох, выпиваешь, ещё секунд десять задерживаешь дыхание, потом занюхиваешь хлебом и никакой воды, иначе продукт будет безнадёжно испорчен.

Люда выпила. От спирта перехватило дыхание, глаза широко раскрылись. Родин предусмотрительно поднёс ей бокал с пивом, когда та запила и откинулась на стуле, спирт уже начал своё дело. Люда пребывала в благостном настроении, и ей не хватало общения. Именно на это и рассчитывал Родин.

— Ну что, красавица, как лекарство?

— Пять баллов, а ты Эдика откуда знаешь?

— Да случайно познакомились в компании одной, ты давно в этом доме живёшь?

— Можно сказать, с рождения, с родителями жила, потом отец умер, за ним мама. — Люда как-то сразу погрустнела.

Немного помолчав для приличия, Родин продолжил:

— А сама почему не замужем? Симпатичная ведь девушка.

— Муж объелся груш, где его взять-то, вам только одно надо, наобещают с три короба, а как своё получат, поминай как звали.

— Может, дело в этом, — Родин кивнул на стол, где стояли две пустые бутылки.

— А это лекарство от душевных ран.

— Вот, вот и я о том же, слушай, у вас здесь никто квартиру не сдаёт?

— Да сдают, вон студенты на третьем живут, а зачем тебе?

— Нужно на время.

— У меня можешь остановиться, если тебе надо. Правда, у нас тут такое творится, представляешь, на днях голова человеческая настоящая на заборе висела, жуть.

— Да ладно, сама видела?

— Точно, я с утра пораньше за пивком побежала, а меня менты в понятые затащили.

Родин вспомнил взлохмаченную женщину в красном халате и ругнулся про себя: чёрт, чуть не спалился, хорошо, что она его не узнала.

— Вот тебе раз, и чего говорят люди об этой голове?

— Да кто что говорит, одни говорят, мол, любовник чей, но не мой, это точно — у меня таких не было.

— Дак, может, где в подъезде скандал был?

— Вроде всё тихо было, у меня с похмелы слух обострённый, вот только Янка, соседка сверху, с кем-то ругалась, видимо, очередной ухажёр. Мне в вентиляцию всё слышно.

— А что, много у неё ухажёров?

— Да нет, был у неё один, а пару месяцев назад другой появился, интеллигентный такой.

Поставленная задача была выполнена, Родин налил Людмиле ещё рюмку спирта, пообещал подумать над её предложением и вышел из квартиры.

В машине уже сидел Варкун. Родин плюхнулся на сиденье.

— Ну что, герой-любовник, как успехи?

— Да никак, она твердит как попугай: живу одна, никого нет — вижу, что врёт, а сделать ничего не могу.

— Значит, ни коньяк, ни твой греческий профиль, ни природное обаяние должного воздействия не возымели?

— Вот именно.

— А я вот выяснил, что был у нашей Яны мужчина в ночь убийства, и ругалась она с ним по-взрослому. Ладно, давай по домам, в общем, картина начинает вырисовываться, завтра будем дальше думать.

Начало конца

Домой Родину не хотелось, да и время, по его меркам, было раннее, 9 часов вечера. Он вышел из машины, прикурил сигарету, дождался, когда Варкун уедет, и направился к бару, который располагался в какой-то сотне метров. Присев за барной стойкой, он поприветствовал бармена.

— Вечер добрый, маэстро, сделай мне, как обычно.

— Вечер добрый, Мегрэ, пять сек, сейчас всё будет.

Родин называл бармена маэстро за его феноменальное умение управляться с бутылками, шейкерами, бокалами. Тот называл Родина Мегрэ по понятным причинам. Как-то пьяная компания решила продолжить веселье за счёт бармена, вытащили его из-за стойки и начали бить. На его счастье, в этот момент в бар зашёл Родин. Увидел такую картину, достал пистолет и выстрелил пару раз в потолок, а потом пинками разогнал обнаглевшее хулиганьё. С этого момента у Виталия, так звали бармена, с Родиным завязались дружеские отношения.

Буквально через минуту на барной стойке появилась бутылка текилы «Голден», солонка и блюдце с нарезанным лимоном.

— Есть что-нибудь хочешь? — спросил Виталий. — У меня там салат «Цезарь» остался, два бутерброда с красной икрой.

— Тащи, целый день ничего не жрал, один кофе.