Стрела Кушиэля. Битва за трон

Над кавалеристами гордо реяло знамя Куллах Горрьим с черным кабаном, а во главе, без устали размахивая мечом, скакал круарх в развевающемся алом плаще.

– Друстан. – Исандра поднесла пальцы к губам, во все глаза глядя на суженого. – Это правда он?

– О да, – заверил ее Жослен. – Это Друстан маб Нектхана!

На наших глазах круиты пронеслись вперед и окружили место, где упал Исидор д’Эгльмор. На юго-востоке бешено сновали туда-сюда боевые колесницы далриад, сея хаос и ужас среди скальдов. Далриадская пехота сражалась под знаменами Фалер Бан, Белой Лошади Эйре.

Внезапно во дворе началась какая-то суматоха.

Позже я узнала, что там случилось: отряд отчаявшихся скальдов, брошенных Селигом и захваченных врасплох неожиданной контратакой гарнизона Трой-ле-Мона, прорвался в крепость до поднятия моста. Нападавшие оказались так близко к нашим солдатам, что арбалетчики с барбикана не осмелились стрелять.

Вот так скальды и попали во двор.

Сверху было прекрасно все видно. Горстка ангелийских пехотинцев де Сомервилля сбилась в строй, чтобы не пустить врага дальше. Если на поле боя наши догоняли и добивали, во дворе все было иначе: перед внутренними воротами завязалась отчаянная схватка – маленький ангелийский отряд противостоял наскокам скальдов, которых было в три раза больше.

Каспар Тревальон резко окликнул наших лучников, и половина из них понеслись вниз по ступеням башни, чтобы выстроиться на возвышающемся над двором парапете внутренней стены. Но они столкнулись с той же проблемой, что и арбалетчики на барбикане: невозможно было стрелять, не рискуя попасть в своих.

Воины ожесточенно сражались – в глазах рябило от шлемов да мелькающих клинков. Среди ангелийцев выделялся один высокий солдат, который мастерски держал оборону, не позволяя скальдам на себя насесть. Сердце сжалось от жалости, что он в меньшинстве.

Длинная пшеничная коса, спадавшая из-под шлема, хлестала как плеть, пока он вертелся в разные стороны, нанося и отражая удары.

Жослен резко вдохнул; мне даже показалось, что его ранили.

– Люк! – выкрикнул он отчаянно. – Люк!

– Твой брат?

Сжимая и разжимая кулаки скрещенных на груди рук, Жослен сокрушенно кивнул.

Я схватила его за руки и встряхнула, превозмогая боль в спине.

– Ты можешь к нему пробиться? – Я тут же прочла ответ в его глазах. – Тогда иди! Во имя Элуа, Жослен, поспеши!

Складки у крыльев его носа побелели.

– Разве хоть когда-нибудь я давал повод…

Вцепившись в его волосы, я притянула лицо к своему и крепко поцеловала в губы.

– Я люблю тебя, – горячо сказала я, – и если ты хочешь снова услышать от меня эти слова, то не поставишь свой дурацкий обет превыше жизни родного брата!

Голубые глаза Жослена испуганно распахнулись, близко-близко к моим. Я разжала хватку, и он попятился, прижимая ладонь тыльной стороной ко рту. Мы на несколько мгновений сцепились взглядами, а потом он развернулся и помчался к башне. Клянусь, я слышала каждый его шаг по длинной лестнице. Наконец он появился на внутренней стене. Издалека его фигура казалась маленькой, но боевой клич звучал громко:

– Веррёй! Веррёй!

Лучники Каспара Тревальона расступились, пропуская его к лестнице во двор, но Жослен не стал тратить время, а с кинжалами в руках перемахнул через парапет.

Позже я прикинула высоту той внутренней стены – чуть ни втрое выше рослого мужчины. Жослен прыгнул прямо в гущу скальдов, и они поначалу отпрянули от неожиданно свалившегося им на головы нового противника. Жослен летел вниз как метеор, но приземлился на ноги, тут же упруго выпрямился и начал сражаться. Его кинжалы мигом нырнули в ножны, а в руках появился меч. Он набросился на скальдов, словно змеящаяся молния.

Среди ангелийских солдат раздался громкий рев, исходивший, несомненно, от высокого Люка Веррёя, у которого внезапно открылось второе дыхание.

Битва разгорелась с новой силой. И да, наши победили. Иначе и быть не могло.

– Жослен Веррёй поклялся мне в верности, – прошептала мне на ухо нагнувшаяся Исандра. – Я навечно передаю его тебе. Таков мой дар за твою службу, Федра но Делоне.

Я кивнула, принимая королевскую награду. А что еще мне оставалось делать?

Итак, мы одержали сокрушительную победу.

Оставшиеся в живых скальды бежали или сдавались в плен – те, кто почерпнул хоть крупицу мудрости у Вальдемара Селига. На равнине знаменосец Перси де Сомервилля опустил флаг, и Каспар Тревальон приказал трубить в рожки. Солнце застыло в зените; разливающаяся над местом побоища музыка казалась хриплым плачем.

Двор отбили, крепость Трой-ле-Мон осталась непокоренной. Ее защитники в сопровождении союзников, хромая, возвращались к своей твердыне.

Я не забыла уроков Брин Горридам. Невзирая на возражения Исандры, которой не удалось разыскать Жослена, чтобы хоть он меня остановил, я отправилась носить воду раненым и умирающим.