Стрела над океаном

Экспедиция создает ряд научных стационаров: лесной— в районе Козыревска, агрохимический — в Елизовском районе, геоботанический — в районе Тиличики.

В дальнейшем на базе экспедиции возникнет Камчатский комплексный научно-исследовательский институт. И, вероятно, не так уж далек тот день, когда вслед за строительством крупнейших научных центров Сибири, таких, как Новосибирский, Иркутский, начнется строительство научного центра и в Камчатской области.

* * *

…Да, Камчатка не имеет топливной базы. Но это не исключает ее создания в недалеком будущем. Уже сейчас разведаны месторождения камчатских углей. Наиболее перспективно из них Крутогоровское. Уголь в нем залегает неглубоко — может разрабатываться открытым способом. Добыча его здесь достигнет в 1963 году 200 тысяч тонн.

Корфское месторождение бурых углей уже дает до 20 тысяч тонн в год. Геологические запасы каменных и бурых углей известны на Камчатке в десятках месторождений, исчисляются многими миллиардами тонн.

Техник-геолог Камчатского геологоразведочного управления С. И. Федоров во время геологической съемки вблизи реки Чажмы обнаружил источник нефти — второй естественный выход нефти, найденный на полуострове. Это открытие поможет геологам в решении проблемы нефтеносности и газоносности Камчатки. Поиски нефтеносных структур ведутся всюду, и в ряде случаев они увенчались успехом: признаки нефти обнаружены как на западном побережье, так и на восточном — в Елизовском, Усть-Камчатском, Карагинском районах.

А недавно на Камчатке родилась новая отрасль промышленности: люди упорным трудом пробудили к жизни топкую, зыбучую тундру, веками скрывавшую колоссальные запасы торфа. По данным разведки, величина запасов около восьми миллиардов тонн. Первое промышленное предприятие по разработке торфа уже создано. Это Октябрьский торфоучасток, расположенный на левом берегу реки Большой. Он уже дал тысячи тонн высококачественного дешевого топлива.

* * *

Изучение природных богатств, разведка недр — дело огромной государственной важности. И, как всякое большое и важное дело, в нашей стране оно становится всенародным. Иркутяне первыми объявили массовый геологический поход: в нем приняли участие двадцать тысяч человек. А в 1959 году в походе участвовало уже пятьдесят тысяч юношей и девушек Иркутской области. Свыше пятисот заявок сообщало об открытии новых месторождений полезных ископаемых. По примеру иркутян массовые геологические походы были организованы в Читинской, Кемеровской, Магаданской и Амурской областях, Красноярском, Хабаровском и Приморском краях, в Бурят-Монгольской АССР. В этих походах приняли участие свыше ста тысяч человек. Не осталась в стороне и Камчатка. Десятки отрядов молодых разведчиков недр отправились в походы. И не безрезультатно: на реке Тихой были обнаружены залежи угля, на острове Карагинском — запасы диатомитов, в районе села Кихчик— пемза, по реке Анапке — каменный уголь, на мысе Начики — туф.

…Перед глазами, будто за круглым окошечком самолета, проплывают горные хребты Камчатки, долины рек, лесные массивы. Они пустынны, безлюдны, пока еще мало обжиты. Они ждут человеческих рук, вдохновенного, самоотверженного труда. И можно только позавидовать тем, кто отдаст им свои силы, свои знания, горение молодого сердца!

БАЛЛАДА О ГЕОДЕЗИСТЕ

…В бухту Сарана пришли вечером.

Здесь наш катерок должен взять на буксир кунгас с колхозной рыбой и доставить его в поселок Рыбачий на рыбообрабатывающую базу.

Пришли, а погрузка кунгаса не закончена: колхозники все еще таскают рыбу на носилках. Быстро бегают взад-вперед по доскам, переброшенным с берега на кунгас, от грузовика, до бортов заполненного рыбой.

Капитан катера зажег на мачте фонарик. Он осветил кунгас, колыхавшийся на волнах, часть берега, грузовик. Стало видно, как черные волны бьют в прибрежные камни. В неярком желтом свете рыба, сыпавшаяся с носилок в кунгас, поблескивала темным золотом. Отличная рыба — кижуч, кета, горбуша.

Я сошел на берег. Стоило отойти на несколько шагов от светового круга, отбрасываемого фонариком, — и густая темнота окружила меня, будто погрузился в темную, холодную воду.

Из темноты одна за другой набегают волны, с шумом разбиваются о каменистый обрывистый берег. Сзади, за спиной, смутно различимые в темноте черные купы деревьев. Оттуда доносится непрерывный тревожный шорох: это ветер колышет влажную листву.

Все, что на свету — и наш катерок, и кунгас, и грузовик, и люди, снующие взад-вперед с носилками, — кажется таким случайным в этом огромном пространстве мрака. Кончится погрузка, уйдет машина, уйдет катерок, потянув за собой кунгас, погаснет слабый огонек. И останется темнота. Останется тишина, не нарушаемая ничем, кроме шума волн, шелеста ветра в листве…

Недалеко от машины на бревнах сидят две женщины, молодой парень с рыбацкой, «под норвежца», бородкой и немного в стороне еще какой-то человек в форменной фуражке, в штормовке. Это пассажиры. Капитан согласился доставить их в поселок Рыбачий.