Стрела Времени

Кейт не совсем понимала, для чего эта «старая уловка» предназначалась. Возможно, чтобы показать противнику, что у тебя гораздо больше сил, чем было на самом деле. Беглецы миновали больше десятка готовых, но еще не зажженных костров; их цепочка протянулась вдоль берега реки на изрядное расстояние. Тропинка шла совсем рядом с водой, они слышали, как журчит она в прибрежной траве. Но когда они поравнялись с очередным кострищем, Марек резко остановился и пригнулся к земле. Кейт и Крис последовали его примеру и почти сразу же услышали, как пьяный голос поет монотонную песню. В ней говорилось что-то о том, что «эль уложит спать у огня, эль в грязь повалит меня...»

It went on interminably. Listening to the lyrics, she thought: This is “Ninety-nine Bottles of Beer on the Wall.” And sure enough, as she raised her head to look, she saw half a dozen soldiers in green and black sitting around a fire, drinking and singing loudly. Perhaps they had been ordered to make enough noise to justify all the fires.

Этот куплет раз за разом повторялся практически без всяких вариаций. «Это же «Сто бутылок пива стояли на столе...», — подумала Кейт. Подняв голову, она увидела у следующего горящего костра полдюжины солдат в черно-зеленых одеждах. Они прихлебывали из бочонка и громко пели. Возможно, им было специально приказано вести себя как можно более шумно, чтобы оправдать таким образом все множество огней.

Marek pointed for them to go back, and when they had moved a distance away, he led them off to the left, away from the river. They left behind the cover of trees that lined the river, then were again slipping through open, cleared fields. She realized that these were the same fields where she had been that morning. And sure enough, now she could see on the left faint yellow lights in the upper windows of the monastery as some of the monks worked late. And the dark outlines of thatched farm huts, directly ahead.

Марек махнул рукой назад, и они пошли обратно; когда же отошли достаточно далеко, то свернули налево, в сторону от реки Они пересекли неширокую полосу леса, росшего вдоль берега, а потом снова вышли на открытые возделанные поля. Кейт поняла, что они находились в тех же самых местах, где были утром. И действительно, по левую руку уже можно было рассмотреть слабые желтые огоньки в верхних окнах монастыря, где, видимо, кто-то из монахов допоздна засиделся за работой. А прямо впереди уже виднелись темные очертания соломенных крыш крестьянских хижин.

Chris pointed toward the monastery. Why weren't they going there?

Marek made a pillow with his hands: Everybody sleeping.

Chris shrugged: So?

Крис указал на монастырь: почему они не идут прямо туда?

Марек сложил ладони и приложил их к щеке: «Все спят».

Крис пожал плечами: «Ну и что»?

Marek pantomimed waking up, startled, alarmed. He seemed to mean that they would cause a commotion if they went in in the middle of the night.

Chris shrugged: So?

Марек разыграл целую пантомиму: пробуждение, удивление, испуг... Видимо, он хотел сказать, что, явившись среди ночи, они переполошат монахов.

Крис опять пожал плечами: «Ну и что?»

Marek wagged a finger: Not a good idea. He mouthed, In the morning.

Chris sighed.

Marek went past the farm huts, until he came to a burned-out farmhouse—four walls, and the black remains of timbers that had supported a thatched roof. He led them inside, through an open door that had a red streak across it. Kate could barely see it in the darkness.

Марек помахал пальцем перед носом: «Плохая идея», и изобразил губами: «Утром».

Крис вздохнул.

Марек неслышно повел их мимо хижин, пока они не поравнялись с полусгоревшим остовом дома — четыре стены и обуглившиеся остатки стропил, поддерживавших прежде соломенную крышу. Он провел их внутрь через раскрытую дверь, на которой была нарисована красная полоса. Кейт с трудом разглядела ее в темноте.

Inside the hut was tall grass, and some pieces of broken crockery. Marek began rummaging through the grass, until he came up with two clay pots with cracked rims. They looked like chamber pots to Kate. Marek set them out carefully on one burned windowsill. She whispered, “Where do we sleep?”

Внутри хижины успела вырасти высокая трава, в которой валялись какие-то куски разбитой глиняной посуды. Марек принялся рыться в траве, пока не нащупал пару посудин с отбитыми краями. Кейт показалось, что они похожи на ночные горшки. Марек аккуратно поставил их на обугленный подоконник.

— Где мы будем спать? — прошептала Кейт.

Marek pointed to the ground.

“Why can't we go into the monastery?” she whispered, gesturing to the open sky above them. The night was cold. She was hungry. She wanted the comfort of an enclosed space.

Марек указал на землю.

— Почему мы не идем в монастырь? — так же чуть слышным шепотом спросила Кейт, воздев руку к небу над головой. Ночь была холодной. Она проголодалась. Она хотела оказаться в уютной закрытой со всех сторон комнате.

“Not safe,” Marek whispered. “We sleep here.”

He lay on the ground and closed his eyes.