Стрелами калёными (СИ)

Все то время, что Керан провел в плену Тароне, он помнил плохо, зато очень отчетливо в память врезался момент его спасения. Его вызволили из магического кокона, и незнакомый светловолосый мужчина тут же принялся над ним хлопотать. «Целитель», - смутно тогда подумал Керан и уже хотел было отшатнуться от чужой магии, но слабость в теле взяла свое. К тому же, появившийся рядом рыцарь-капитан пригвоздил его к полу рукой в стальной перчатке и приказал не двигаться.

Компанию спасшему его Каллену составлял очень… странный отряд. Гном с арбалетом, эльф с огромным мечом за спиной, а отступников, как выяснилось, было целых двое – помимо целителя, в команде еще был темноволосый маг, который, по-видимому, и руководил всей процессией. Теперь Керан уже знал, что удостоился чести быть спасенным Хоуком, нынешним Чемпионом Киркволла. После победы над Аришоком в городе уже не осталось никого, кто не слышал бы это имя, но уже тогда Гаррет оказался тем человеком, благодаря которому судьба Керана разрешилась благополучно.

Тогда Хоук и Каллен спорили до хрипоты, что делать с подвергшимся магии крови храмовником. Каллен был согласен на испытательный срок, Гаррет уверял, что в нем нет необходимости. В конце концов, под напором Хоука рыцарь-капитан сдался, и Керана допустили в орден без всяких проверок, хотя, конечно, доверия у сослуживцев это не вызвало. Всё по-прежнему сводилось к тому, что в ордене до сих пор был только один человек, спокойно терпевший его присутствие, поэтому стоит Керану заметить Каллена в другом конце двора Каземат, он сразу направляется к нему.

Каллен неловко переминается с ноги на ногу неподалеку от лавки травника, нервно озираясь по сторонам. Керан сперва даже замедляет шаг, но затем подавляет собственные сомнения и приближается.

- Рыцарь-капитан! – приветствует он, протягивая руку. Каллен, заметив его, как будто бы облегченно выдыхает и пожимает его ладонь.

- Керан, как прошел вчерашний патруль? – обыденно интересуется рыцарь-капитан, сжимая рукоять меча.

- Без происшествий, - бодро рапортует юноша. – А вы здесь… у вас же выходной? После той стычки с малефикарами.

- Я не при исполнении обязанностей, - уклончиво отзывается Каллен и оборачивается. Движение это явно неосознанное, но спохватывается рыцарь-капитан слишком поздно – Керан успевает проследить за его взглядом.

Над прилавком Солвитуса склонилась девушка – не маг, одежда мало походила на робы Круга. Тонкие пальцы аккуратно и неторопливо перебирают товар, что-то откладывая в сторону, а что-то возвращая на место. Керан уже хочет поинтересоваться, кто это и какое отношение она имеет к рыцарю-капитану, но Каллен неожиданно начинает говорить сам:

- Солоне для нового рецепта восстанавливающего зелья понадобились какие-то редкие ингредиенты. У Леди Элеганты в Нижнем Городе их не было, поэтому пришлось…

Голос Каллена звучит так, как будто он оправдывается – не перед Кераном, нет. Перед самим собой. Что именно «пришлось», он так и не договаривает, обрываясь на полуслове. Не то чтобы Керан близко знал рыцаря-капитана, но тяжело не узнать этот взгляд – взгляд человека, который влюблен, но совершенно от этого несчастлив.

В этом, впрочем, нет ничего удивительного. Орден храмовников, хоть и не запрещает прямо отношений, никак не способствует счастливой семейной жизни. Да и, может быть, незнакомка не отвечает на чувства рыцаря-капитана взаимностью, отсюда и эта очевидная гримаса боли на его лице.

Но затем девушка оборачивается, и Керан едва удерживается, чтобы не отшатнуться. Солона протягивает руку, касается плеча Каллена, привлекая его внимание, и забирает уже убранные в небольшой мешок ингредиенты. Пока рыцарь-капитан расплачивается с Солвитусом, Керан с трудом справляется с собой и выдавливает:

- Нашли все, что было нужно, монна?

Солона растерянно моргает, переводит на него взгляд и улыбается – эту улыбку как будто пририсовали хмурому портрету, где она совершенно не к месту.

- Да, сэр, - произносит она. И добавляет уже вернувшемуся рыцарю-капитану: - Спасибо, Каллен.

- Не за что, - отзывается тот и, положив руку на ее спину, подталкивает девушку к воротам. – Нам пора. Удачи, Керан.

В себя юноша приходит только тогда, когда они оба скрываются за поворотом, а рядом появляется Солвитус.

- Челюсть-то подними, - хмыкает травник.

- Но… как он?..

- Умудрился связаться с усмиренной? – продолжает за него Солвитус. – Говорят, они были знакомы еще до ритуала. Так или иначе, не позавидуешь. Ее и не отпустишь, и не бросишь, она же теперь ни живая, ни мертвая. И он вместе с ней.

Керан только находит в себе силы кивнуть.

***

В «Висельнике» как всегда шумно, терпко пахнет дешевым пойлом, и стоит такая страшная духота, что появляется проклятая испарина. Словом, Изабела чувствует себя на своем законном месте. С первого этажа доносятся голоса постоянных посетителей, кто-то нескладно поет под расстроенную лютню, но наверху, в личной комнате Варрика, немножко потише и можно даже разговаривать по душам.