Стрелка

– Сейчас принесу. Тихо тащите. Если спросят — просто перепил боярич. Без… что, как. Скоро луна выйдет — будет свет.

Мы послушно потащили беднягу в сторону темнеющего кустами берега Волги.

Лазарь — из самых молодых предводителей в караване, заслуг у него нет, родовитости — тоже. Поэтому нашу хоругвь становили у дальнего от княжеского стяга края лагеря, в растянувшейся вдоль берега цепочке лодок и костров.

Отошли от последней лодки на полсотни шагов, нашли на бережке ровное место, стянули с бедняги мокрое, стали умывать. Чем-чем?! Чем есть — холодной речной водой. В принципе… тоже кровоостанавливающее. А вот что-то серьёзное…

Зашивать раны я не умею. Я этого не умею! У меня нет даже нитки для этого! У меня иголка только портняжная! Я не умею! И не… не хочу!

Парень был никакой. Как размороженный кусок мяса. Такой… ляп-ляп. Только хрипло дышал сквозь зубы. Трезвый бы тут… вопил и в судорогах бился, а пьяный… У них свой бог.

Резан притащил нужное, включая тулуп, но исключая воду. Сам всё принёс, один. Я приступил к… к омовению и умаслению тела своего командира. Снаружи, вроде бы, серьёзных ран нет. А внутри? А посмотреть чем? По количеству вытекающей крови?

– Слышь, Резан, а чего ты тёплой воды не принёс?

– А на что? Кровь лучше холодной водой отстирывать.

– Мать… Я что здесь?! В прачки нанялся?! Я стирать ничего не собираюсь!

– Э… руки были заняты, взять некуда.

– Так кого бы из людей припряг. У боярича такая… хрень, могли бы и на помощь прибежать.

– Ты, боярич… тут дело такое… Ты про это не болтай. И слуге своему заповедай крепко-накрепко. Чтобы ни-ни.

– С чего это такая секретность?

– В народе говорят: «Кого е…ут — тот сам е…ать не может».

Забавно: первый раз я услыхал эту народную мудрость в 21 веке от одной очень известной режиссёрши. Как пример отношения к ней окружающих в начале её карьеры. Карьера у неё удалась и тон мог бы быть издевательский. Но она говорила, что это правильное правило. Просто из каждого правила бывают исключения.

Размышление над этой народной мудростью позволило мне сформулировать гипотезу о причинах странного исхода одного судьбоносного столкновения двух княжеских дружин в реальной истории Руси следующего десятилетия. И, через пять лет, озвучить своё предположение в моей, альтернативной, истории. «Озвучить» — одному из участников того боестолкновения и персонажа русской былины. Что заставило его выслушивать меня, хоть и с зубовным скрежетом, но — со вниманием. А дальше… Многие наши славы от сего произошли. Но главное: княжеские крамолы да усобицы на «Святой Руси» — задавил на корню. В то время — сиё было наиглавнейшее. Не услыхал бы нынче — не додумался бы после.

Горький всхлип Лазаря показал, что пациент пребывает в сознании и чрезвычайно удручён озвученной перспективой.

– Ежели в войске про такое узнают — нашим прохода не будет, засмеют-запинают. Да и в хоругви… не будут они слушаться, склока начнётся. А то к другим боярам перебегут.

– Я не щегол, чтобы песни петь. А Сухан и вовсе молчит. Если кто и разболтает — только ты сам. Ты лучше скажи: что это такое случилось?

Мы уже умыли Лазаря, переодели и переобули в сухое и чистое. Только штаны не надевали, оставив пострадавшую часть тела на свежем воздухе. Я хотел понять — так есть внутреннее кровотечение или нет?

Положили на бочок, чистую тряпочку с Мараниной мазью… Надо бы ещё что-то успокаивающее наружно. У него на шее содрана кожа по кругу. Петля пеньковая, ошейник жёсткий, дырка дощатая…?

– Дурни вы. Молодые да глупые. Кажный вечер намываетесь. Были бы как все — в поту да в грязи — никто б и не глянул. А так… чистенькие-беленькие-молоденькие… задницы полощут… поджидают-тоскуют-напрашиваются… Ну, напросились. А тут ещё ты шутки шутить над нурманами удумал. Насчёт драконов. Да ещё перед князем с боярами. Вот тот… хрен белесый… Его Эриком кличут… Ему ж деваться некуда! Он же честь свою уронил! Да и не только свою, а их всехнюю! Наши же теперя у кажного выспрашивают: а ты, мил человек, не дракон? А что ж так? Зубки кривеньки али ручки слабеньки? Нынче этому Эрику одна дорога: над вами… восторжествовать. Э-эх… пойдёт слух, как пить дать, пойдёт. Сивые дылды эти — обязательно растрезвонят. Хоть бросай поход да беги домой. Или этого — к маменьке под подол, а хоругвь — под другого боярина? В «пристебаях» ходить? В бою — всех в первую линию… За славой охотников… на наших костях-то…