Стрелкотня

– И не тормози, а то опоздаем!

– Ой, подумаешь! От этого ещё никто не умирал!

– Кир будет недоволен.

Дашка закатывает глаза. Ох уж этот Кир, их инструктор!

И чего Ната в нём нашла? На взгляд Дашки он ужасно, ужасно старый, ему лет сорок… ну, почти. На самом деле двадцать пять, они как раз всей секцией месяц назад праздновали его день рожденья.

Но сколько бы там ему лет ни было – это же не повод тащить Дашку в тир за полчаса до занятий!

…Телефон в руках подпрыгивает и бахает выстрелом, оповещая о новом сообщении в «Стрелкотне».

«Выезжаю! до встречи на точки :)»

Ну нет, это просто кошмар. Седьмой класс, а Глеб до сих пор не выучил склонения!

И Дашка торопливо набирает:

«На точкЕ!»

В ответ прилетает тут же:

«Уже очепятатся нельзя?»

Да он издевается!

«ОпечатаТЬСЯ! (>_<)»

– Дашка! Ты ползаешь, как беременная улитка! Или ты собираешься, или я за себя не отвечаю!

Дашке очень хочется спросить, а много ли Ната видела беременных улиток?

«Сама то придёшь?))» – прилетает от Глеба. Теперь дефис потерял…

Ха! Вот Дашка возьмёт и не придёт. Что ей будет-то? Самое обычное занятие.

Самый обычный день…

Ну ладно, ладно, вот ещё минут пятнадцать потормозит, поизводит Нату – и двинут. Приедут тютелька в тютельку к началу занятия. У Дашки всё рассчитано!

Самый обычный день. Ната

Всемогущество иллюзорно, но очень достоверно. Когда мушка ловит «альфу» мишени, Нато чувствует, что в состоянии решить все свои проблемы. Бах-бах. Красота.

Всё решается одним движением пальца.

…Жаль, что любого подобного волшебного озарения хватает совсем ненадолго. Так, перевести дух и дальше топать по унылому быту самого обычного дня, в особо сложные моменты крепко жмурясь и вспоминая всё это: ровный голос Кира за плечом, вес пистолета, запах пороха и железа. Собирая по кусочкам, как объёмный паззл, как осколки любимой чашки.

– Онэ-эчан! – громкий шёпот Дашки рушит всю тщательно выстраиваемую идиллию.

Всё, нету больше Нато. Есть замученная попытками быть идеальной старшей сестрой Ната-Наташа: обедом Дашку накорми, уроки проверь, на секцию отвези… Ладно, осталось чуть-чуть. Каких-то десять минут на автобусе.

– Чего тебе? – шипит Ната. Автобус отъезжает от последней остановки в черте города и бодро катит по шоссе.

Но Дашка уже уткнулась в телефон и что-то там торопливо набивает.

Ната пихает её локтем в бок.

– Уже ничего, – бурчит Дашка, не отрываясь от экрана.

Она что, издевается?!

Порой Ната готова в это поверить, хотя идеальной старшей сестре такое не к лицу.

Ната тоже достаёт телефон, пробегает взглядом по непрочитанным сообщениям. В чате-«стрелкотне» их десяток – как Глеб написал, что выезжает и «до встречи на точке», так они там с Дашкой и строчат фигню, упражняясь в остроумии.

Детский сад…

Автобус замедляется на светофоре, хотя на том уже зажёгся зелёный. Нату бесит чат, бесит Дашка, бесит тормознутый водитель автобуса, бесит весь свет. Хочется курить, Ната даже лезет в карман, перебирает пальцами две «электронные» сигареты, но… Курить в автобусе нельзя. Даже электронки. Да и при Дашке не стоит, у неё язык как помело, ляпнет родителям, даже если будет уверять потом, что не хотела.

И вообще, если б не она, Ната бы не курила. Сигареты – от нервов.

От бесячих, мелких, белобрысых нервов по имени Дашка.

Кто виноват, что ощущение, когда куришь, немножко похоже на то, в тире, за мгновенье до выстрела? Взрослости, самостоятельности, независимости. Иллюзия… Точнее, иллюзия иллюзии, той самой, про всемогущество.

Желание курить становится нестерпимым, и Ната лезет в другой карман, вытаскивает наугад одну из двух жвачек.

Вишня или мята?

Сигареты тоже – вишня и мята.

Везде – вишня и мята. В духах, чаях и принтах футболок, во вкусе жвачки и сигарет.

На сей раз выпадает вишня. Кисло-сладкая, насыщенная, легко забивающая призрачный привкус никотина. Иллюзия иллюзии иллюзорного всемогущества, запутанная цепочка ассоциаций… Ладно, главное, помогает ненадолго вернуть душевное равновесие. А большего и не надо, вон, автобус уже снова тормозит, на сей проползая под пешеходным мостом к остановке.

Ната выталкивает Дашку в проход и вылезает сама – на выход! Вместе с ними из автобуса вываливается компания роллеров с яркими рюкзаками, Нате подмигивает смутно-знакомый рыжик, рядом с которым маячит такая же светло-рыжая, стриженая под мальчишку сестра.

Ната фыркает и отворачивается.

Всей толпой роллеры, Ната и Дашка топают по дороге мимо рекламного плаката «Фабрики развлечений» и полупустой в середине буднего дня парковки, а вот на территории их пути расходятся. Роллеры сворачивают на свою площадку, откуда им уже машет их темноволосый и загорелый «предводитель», которого весь Энск знает под прозвищем Араб (как он выбивал на территории «Фабрики» место под роллердром, останется в летописях Энска на века), а Ната с Дашкой заходят в основной павильон и сворачивают по лестнице вниз.

Здесь всегда полумрак – для пущей атмосферы – и светятся только края ступеней и полосы на стенах и потолке. Этот ломко очерченный коридор тянется вниз почти бесконечно.