Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли

В этот момент она напомнила ему Мартена.

Она попыталась открыть патронник. Сначала у нее ничего не вышло, но потом она сообразила. Она поглядела на головки патронов. Роланд напрягся, опасаясь, что она заметит пробитые капсулы гильз, что она перевернет револьвер, посмотрит с другой стороны барабана и увидит, что пуль там нет (сначала он думал зарядить револьвер патронами, которые дали осечку, но быстро выбросил это из головы: Корт учил их, что любым револьвером управляет Старина Хромой Случай и что патрон, который дал один раз осечку, в другой раз запросто может пальнуть). Если бы она это сделала, он бы мгновенно рванулся с места.

Но она закрыла барабан, начала было взводить курок… а потом снова остановилась. Выжидала, когда подует ветер, чтобы не было слышно щелчка.

Он подумал: Вот и еще стрелок. Боже, она воплощение зла, безногая, но она настоящий стрелок, такой же, как Эдди.

Он выжидал вместе с ней.

Подул ветер.

Она взвела курок до конца и приставила дуло почти к виску Эдди. С ухмылкой, похожей на оскал злобного духа, она нажала на спусковой крючок.

Щелк.

Он выжидал.

Она нажала еще раз. Еще раз. Еще.

Щелк – щелк – щелк.

– КОЗЛИНА! – выкрикнула она и ловким, едва уловимым движением перевернула револьвер рукоятью вперед.

Роланд весь сжался, как пружина, но все же остался на месте. Ребенок не понимает, что такое молоток, пока, забивая гвоздь, не ударит им себе по пальцу.

Если она убьет его, она убьет тебя.

Не имеет значения, отозвался безжалостный голос Корта.

Эдди вдруг шевельнулся. Оказалось, что у него неплохая реакция: он успел отодвинуться в сторону и спас себя от того, чтобы быть оглушенным или вообще убитым. Тяжелая рукоять револьвера вместо того, чтобы поразить его уязвимый висок, врезалась ему в челюсть.

– Что… Боже!

– КОЗЛИНА! БЕЛЫЙ УБЛЮДОК! – завопила Детта, и Роланд увидел, как она опять заносит револьвер. И хотя она без ног, а Эдди успел откатиться в сторону, стрелок решил, что пора действовать. Если Эдди так и не усвоил, что ему говорят, то сейчас-то он наверняка сообразит и в следующий раз, когда Роланд скажет ему держаться настороже, он послушается… и к тому же сучка эта – проворная. Было бы неразумно и дальше рассчитывать на быстроту реакции Эдди или на слабость Госпожи.

Он рванулся вперед, перелетел через Эдди и, повалив ее навзничь, навалился сверху.

– Ты этого хочешь, мудила? – завопила она, прижимаясь лоном своим к его чреслам и одновременно занося над его головой руку с револьвером. – Хочешь? Ну так я тебе дам, чего хочешь, сейчас!

– Эдди! – снова выкрикнул он, но теперь это был не просто крик, а команда. Еще пару секунд Эдди помедлил, тупо стоя на четвереньках – глаза выпучены, с разбитой челюсти стекает кровь (она уже начала припухать), – глядя невидящим взором в пространство. Шевелись, что ты встал, как дурак, не можешь, что ли, пошевелиться? – подумал стрелок про себя. – Или просто не хочешь? Силы уже покидали его: в следующий раз, когда она замахнется револьвером, она просто сломает ему руку… если он только успеет подставить руку. В противном случае она проломит ему черепушку.

А потом Эдди все-таки сдвинулся с места и успел перехватить револьвер, когда он уже опускался Роланду на голову. Она пронзительно завопила, развернулась к нему и накинулась, как вампир, пытаясь укусить, поливая его грязной бранью – такими забористыми южными ругательствами, что даже Эдди не сумел разобрать слов; а для Роланда это звучало так, как будто женщина внезапно заговорила на каком-нибудь иностранном языке. Но Эдди все же сумел вырвать у нее револьвер, и как только угроза, над ним нависшая, благополучно миновала, Роланду удалось пригвоздить Госпожу к земле.

Но даже тогда она не успокоилась, а продолжала брыкаться, дергаться и материться, а на ее черном лице выступил пот.

Эдди уставился на нее, беззвучно открывая и закрывая рот, точно какая-то рыба, потом осторожно прикоснулся к разбитой челюсти, поморщился, убрал руку и принялся разглядывать кровь на ладони.

Она вопила, что убьет их обоих; они двое могут ее изнасиловать, но она их обоих убьет – своей штучкой, они посмотрят, у нее там, твою мать, вход весь утыкан зубами, так что пусть они всадят ей свои вонючие члены, и посмотрим тогда, что с ними будет!

– Какого черта… – тупо выдавил Эдди.

– Мои ремни, – прохрипел стрелок. – Давай один сюда. Я попытаюсь ее перекатить наверх, а ты попробуй схватить ее руки и связать их за спиной.

– НИ ХЕРА! – завопила Детта и рванулась с такой силой (безногая женщина!), что едва не сбросила Роланда. Он чувствовал, как она снова и снова пытается ткнуть культей своей правой ноги ему между ног.

– Я… я… она…