Стрелы сквозь Арчера (ЛП)

Большую часть времени я использовал костыли, чтобы передвигаться, но доктор и мой физиотерапевт рекомендовали по возможности ходить без них и регулярно растягивать ногу.

К несчастью, гипс на руке оставался, вместе с повязкой.

— Не переживай, Арчер, — говорил доктор. — Она по-прежнему заживает, просто чуть медленнее, и мы хотим быть осторожнее, чтобы всё зажило правильно. Лучше перестраховаться.

Я медленно подошёл к Мэллори. Он наблюдал за мной, глядя на мои ярко-голубые носки, а затем посмотрел мне в глаза. Будь это кто-либо другой, этот взгляд мог значить… что-то. Будь это кто-либо другой, этот взгляд мог бы не вызвать в моём теле такой трепет.

— Так что вы мне покажете? — спросил я.

Со дня первого собрания группы поддержки, почти неделю назад, мы с Мэллори открылись друг другу ещё больше. Я рассказал ему о своих родителях, а он рассказал, как нашёл утешение в своём ремесле.

— Мастерскую, — просто сказал он.

— Правда?

— Да, правда.

Практически ежедневно, Мэллори проводил какое-то время в своей мастерской. Он превратил в мастерскую отдельный второй гараж возле дома. Однажды он сказал, что там чувствует себя в состоянии покоя, как нигде.

— Идём, — сказал он, кивая головой в сторону задней двери.

Мы надели свои ботинки и куртки — Мэллори помог мне и с тем, и с другим — и вышли на холодный дневной воздух.

Даже в это время года, когда начинало рано темнеть, мельчайшему лучику солнечного света всё равно удавалось сделать весь мир ярким. Дело было в снеге, как сказал мне Мэллори. Когда снега так много, солнце отражается от него и делает всё слишком ярким.

К счастью, на снегу была протоптанная дорожка, которая вела через заднюю веранду, вниз по ступенькам и к мастерской возле дома.

Он открыл дверь, пропустил меня внутрь и закрыл дверь за нами. Когда он включил свет, меня шокировало количество вещей, которыми было усыпано пространство от пола до потолка. Повсюду были часы, столы всех размеров, стулья, лампы и скульптуры, всё из дерева. У дальней от двери стены стоял большой стол с кусками дерева рядом и множеством инструментов, которые я не узнавал. В углу стояла торцовочная пила в защитном чехле.

Мэллори обошёл меня и подошёл к углу, где включил обогреватель. Тот пришёл к жизни, наполняя комнату тихим гудением.

— Вау, — произнёс я.

Он рассмеялся.

— Да уж. Здесь беспорядок.

Я подошёл к столу, который поставил к стене, перевернув на бок. Он был не закончен. Не хватало двух ножек, но узор в виде волны в текстуре дерева был таким привлекательным, что я потянулся и провёл кончиками пальцев по гладкому дереву.

— Здесь я провожу большинство ночей, — сказал Мэллори.

— Они удивительные, — я изучал плавные детали больших старинных часов у стены. Спирали по краям, гладкая резьба в цветочном стиле на полочке.

— Спасибо.

— Я нанял бы вас, чтобы вы мне что-нибудь сделали, если бы думал, что смогу вместить что-то в свою комнату размером с консервную банку в колледже.

— Ты не должен меня нанимать. Я сделаю тебе всё, что ты захочешь, Арчер.

Не поворачиваясь к нему, я закрыл глаза и тяжело сглотнул.

Иногда слова не значили ничего. В других случаях они значили слишком уж много.

Позади меня Мэллори хохотнул. Я повернулся посмотреть и увидел, что он держит рамку с фотографией.

— Дэнни, — сказал он в качестве объяснения.

Я подошёл к нему, опустил взгляд на фотографию, а затем начал посмеиваться. Это был снимок Дэнни, на котором ему было всего лет шесть, он был в костюме мыши и подбрасывал в воздух Хэллоуинскую конфету.

Мэллори поставил фотографию обратно на столик, который был усыпан стопками бумаги, счетами, карандашами и папками. Рядом стояла ещё одна фотография. Не думая, я взял рамку и поднёс ближе к лицу, чтобы рассмотреть.

Это был снимок женщины, наверное, около двадцати лет на то время, в джинсах и огромном свитере, которая стояла на фоне озера и красивых зелёных гор. Её волосы были чуть светлее, чем у Дэнни, но их улыбки были идентичными. Дэнни был просто копией её.

— София? — спросил я.

— Да.

— Она красивая.

Он вздохнул.

— Да. Была.

— Мне жаль.

Его улыбка была нежной.

— Не надо.

Я прошёл дальше, чтобы посмотреть на следующий предмет мебели вдоль стены, на простой, но идеально вырезанный стул для обеденного стола, с милыми лёгкими деталями на ручках.

— Я немного поработаю, — сказал Мэллори.

— Вы не против, если я останусь?

— А ты хочешь?

— Да, — ответил я, оглядываясь вокруг. На обеих сторонах мастерской были два больших окна, которые впускали природный солнечный свет. — Мне здесь нравится.

— Ну, тогда можешь оставаться. Я сегодня не буду пользоваться электропилой, так что не заставлю тебя надевать очки.

Я пожал плечами.

— Я всё равно был бы не против. Я привык носить защитные очки.

— На полигоне?

— Ага.

Без лишних слов, Мэллори сел на стул за своим верстаком. Следующие тридцать минут я тихо поднимал вещи, которые были достаточно маленькими, и рассматривал их, либо наклонялся, чтобы посмотреть на мелкие детали мебели.