Стрелы сквозь Арчера (ЛП)

Я не преувеличивал, когда говорил, что Мэллори создаёт удивительные вещи. Красивые, замысловатые детали, которые выглядели такими идеальными и одновременно несовершенными. Всё было уникальным, даже предметы, которые шли наборами, как два похожих стула, которые были достаточно разными, чтобы стать более особенными.

В конце концов, убедившись, что рассмотрел каждый предмет в мастерской дважды, я спросил:

— Вы не против, если я немного посижу на этом стуле?

Мэллори посмотрел на меня через плечо, с усмешкой на лице.

— Посидеть? На стуле? Ты сумасшедший?

Я показал ему средний палец, и он подмигнул мне, а затем продолжил свою работу. Так что я сел на один из законченных стульев и откинулся на его спинку. Мэллори включил одну из настольных ламп. Я наблюдал за спокойным, сосредоточенным выражением на его красивом лице, как он прищуривался и горбился чуть больше, когда работал над какими-то мелкими деталями того, что вырезал, и как продолжал водить пальцами по поверхности дерева, нащупывая несовершенства.

Я наблюдал за ним до поздней ночи, моё внимание на Мэллори было единственным, что не давало мне уснуть.

Так, ночь за ночью, я начал сидеть в мастерской Мэллори. Я наблюдал за его работой, часто в тишине, иногда с разговорами.

Однажды вечером Мэллори сказал:

— Я иду в магазин купить пару вещей. Тебе что-нибудь нужно?

Я стоял в коридоре, глядя на него. В одной руке он держал свои ключи от грузовика. Другая рука была сжата в кулак.

— Нет. Спасибо.

Он слабо улыбнулся, развернулся и ушёл.

Я знал, что Мэллори поедет на могилу Софии. Он делал это как по часам, практически каждые два дня, иногда три. Перед уходом на его лице всегда было одно и то же выражение. Но я не мог винить его за скорбь. Я сам через это проходил.

В тот момент, как за ним закрылась входная дверь, огромный дом тут же затих. Половые доски отказывались скрипеть под моими ногами, ветер позднего вечера не свистел за стёклами окон. Даже природный запах только что отреставрированного паркета был не таким, как обычно.

Без Мэллори дом был унылым.

Или, может быть, это не дом был унылым без Мэллори.

Вместо того, чтобы сосредотачиваться на этой мысли, я взял с вешалки в коридоре свою куртку и набросил её на плечи, не застёгивая. С ботинками в руках, я пошёл к задней двери, обулся и открыл дверь.

Вечер ещё был ранний, но небо начинало темнеть. Северные зимние ночи, как сказал мне Мэллори. Солнце садилось рано, и ночи длились вечность.

Подняв плечи, опустив голову к воротнику, я шёл по свежему снегу в мастерскую Мэллори. Он никогда её не запирал. Он говорил, что тот, кто окажется достаточно смелым, чтобы пробраться через бескрайнюю пустыню к его дому, а затем обойдёт кучи снега, заслуживает нажиться на его мебели.

Я закрыл за собой дверь и включил свет. Этот сладкий запах опилок сразу же вызвал у меня ощущение… чего-то. Мастерская всё ещё была немного нагрета с тех пор, как Мэллори работал чуть раньше, а я дремал в доме. Когда я включил обогреватель в углу, что-то поймало мой взгляд.

В углу, где обычно стоял стул для столовой, теперь был один из больших стульев из дома — стул, который я считал своим стулом для чтения. Что, очевидно, было сумасшествием, потому что абсолютно ничего в этом доме не принадлежало мне, кроме моей одежды.

Но вот он, стоял в углу, все опилки из-под него были выметены, а на сидении был сложен вязаный белый плед.

Я закрыл рот рукой, зажмурился и попытался — отчаянно попытался — вспомнить контроль, который чувствовал с охотничьим ружьём в руках. Гладкое ощущение курка под кончиком пальца. Весь оружия в моих руках. Мой взгляд, сосредоточенный на прицеле.

Но в этом воспоминании не было уверенности. Было только здесь и сейчас, и этот стул, который я считал своим, в этом пространстве, где Мэллори находил покой.

Так что, без лишних мыслей, я забрался на стул, положил голову на спинку и закрыл глаза.

***

— Арчер.

На мою шею легла рука. Она была тёплой и грубой, и я прильнул к ней и почувствовал, как приподнялись уголки моих губ.

— Эй, — снова произнёс голос.

Я открыл глаза и поднял взгляд, встречаясь взглядом с Мэллори.

— Привет, — ответил я хриплым ото сна голосом.

— Прости, что разбудил тебя, — сказал он. — Но сегодня похолодает, и я не хочу, чтобы ты здесь заболел.

— Всё нормально, — поднявшись, я потянулся, а затем расправил плечи. — Я долго спал?

На его лице была странная улыбка.

— Не уверен. Я вернулся, а в доме было пусто. Не мог тебя нигде найти. Так что пришёл сюда, а ты здесь, спишь на своём стуле.

Я застенчиво почесал шею.

— Да уж. Не знаю. В доме было слишком тихо, или ещё что.

— Понимаю, — его улыбка была лёгкой и тёплой. — Думаю, сегодня ночь для виски. Хочешь посидеть со мной на веранде и посмотреть на звёзды?

— Я уж думал, вы никогда не спросите, Патель.

Я вышел за Мэллори из мастерской после того, как он выключил обогреватель и свет. Он постоянно расчищал веранду, и переносная чаша для костра оставалась на одном и том же месте перед тремя стульями, которые стояли лицом к густым деревьям.

Он пошёл в дом за виски, но оставил меня разжечь маленький костёр, пока его нет.